По направлению к нулю

Так вот! Когда вы читаете сообщение о каком-то убийстве или, скажем, детективную историю, основанную на убийстве, то дело обычно начинается с самого убийства. Но такое начало совершенно нелогично. Ведь подготовка убийства начинается значительно раньше. Собственно убийство есть кульминация множества различных обстоятельств, которые, как лучи, неотвратимо сходятся в некий данный момент в данной точке. Люди сходятся в одном месте, казалось бы, совершенно непредсказуемые причины влекут их туда из разных частей земного шара. Так, мистер Ройд прибыл сюда из Малайи. Мистер Мак-Виртер оказался здесь, поскольку решил вновь навестить место, где когда-то пытался свести счеты с жизнью. Таким образом, собственно убийство есть конец истории – некий условный миг, нулевая точка, конец отсчета. – Он сделал паузу и выразительно добавил: – И сейчас этот черный час настал.

Пять напряженных лиц были обращены к Баттлу – только пять, поскольку Мак-Виртер не повернул головы. Пять озадаченных лиц.

Мери Олдин сказала:

– Вы имеете в виду, что смерть леди Трессильян была кульминацией длинной цепи обстоятельств?

– Нет, мисс Олдин. Не смерть леди Трессильян… Смерть леди Трессильян была лишь вспомогательным, случайным событием по отношению к главной жертве этого убийцы. Я говорю о другом убийстве… Об убийстве Одри Стрендж.

Он прислушался к резким сдержанным вздохам. Его интересовало, не произвело ли его заявление пугающего воздействия на одного из слушателей.

– Это преступление было спланировано довольно давно… Вероятно, в начале прошедшей зимы. План разработали до мельчайших деталей. И его единственной и главной целью являлась мучительная и долгая смерть Одри Стрендж… Ее должны были судить и повесить за убийство. Итак, некто, считавший себя очень умным, спланировал все очень хитро. Убийцы зачастую тщеславны. Во-первых, были предусмотрены видимые, но несерьезные улики против Невиля Стренджа, которые мы просто не могли не заметить. Однако убийца счел маловероятным то, что, отбросив первый ряд фальшивых улик, мы заметим повторение такого же трюка. И тем не менее если вы дадите себе труд подумать об этом, то поймете, что улики против Одри Стрендж также вполне могли быть сфабрикованы. Орудие убийства взято в ее комнате с каминной решетки, ее перчатки – левая испачкана в крови – спрятаны в плюще под ее окном. Пудрой, которой она пользуется, посыпается воротник известного вам пиджака, и там же располагается несколько ее волосков. Клейкий пластырь, которым замотана ракетка, берется из ее комнаты, и, естественно, на этом рулончике должны быть ее отпечатки. Предусматривается даже то, что она – левша.

И еще одно финальное и чертовски убедительное свидетельство, которое предоставила сама миссис Стрендж… Я не поверю, что хоть один из вас (за исключением того, кто знает) считает ее невиновной, учитывая то, как она повела себя, когда мы ее арестовали. Ведь, по сути дела, она признала свою вину, не так ли? Я и сам с трудом поверил бы в ее невиновность, если бы не имел личного опыта на этот счет… Когда она с виноватым видом подошла ко мне, то меня точно громом поразило… И знаете, почему? Я вспомнил другую девушку, которая поступила точно так же, которая признала свою вину, вовсе не будучи виновной… И Одри Стрендж смотрела на меня глазами той, другой, девушки…

Я вынужден был исполнить свои обязанности. Я понимал это. Мы, полицейские, должны основываться на реальных фактах, а не на собственных чувствах и умозаключениях. Однако могу признаться вам, что в ту минуту я молил о чуде… Потому что я понимал: ничто, кроме чуда, не сможет помочь этой несчастной леди…

И чудо действительно случилось. Оно подоспело как раз вовремя!

Этим чудом оказался мистер Мак-Виртер с его историей. – Баттл помолчал. – Мистер Мак-Виртер, не откажетесь ли вы повторить то, что рассказали мне в библиотеке?

Мак-Виртер повернулся. Он говорил короткими, отрывистыми фразами, которые звучали очень убедительно благодаря их лаконичной выразительности.

Он упомянул о том, что в прошедшем январе на этой скале его вернули к жизни, о вдруг возникшем желании вновь увидеть это место.

– Я поднялся туда в понедельник вечером, – продолжал он. – И стоял на вершине, погруженный в собственные мысли. Точное время мне неизвестно, но, вероятно, было около одиннадцати часов. Я взглянул на этот светлый дом на мысу… Теперь я знаю, что его называют Галлс-Пойнт. – Он помедлил немного и затем продолжил: – Из одного окна к воде спускалась веревка. И я увидел, что по этой веревке карабкается человек…

Последние слова все восприняли и осознали почти мгновенно. Мери Олдин воскликнула:

– Так, значит, все-таки это был посторонний?! И мы не имеем к этому никакого отношения! Это был просто ночной грабитель!