По незнакомой Микронезии

Когда все взрослые бикинцы ознакомились с текстами (правда, подавляющее большинство читать не умело – они только внимательно просмотрели фотографии), началось голосование. Желающие отправиться на Кили должны были бросить свой избирательный листок в левую урну, поборники путешествия на Вото – в правую. «Избирательная комиссия» подсчитала голоса и сообщила результаты: подавляющим большинством голосов победил Кили. Из семидесяти шести человек за Вото проголосовали лишь двадцать два.

Микронезийские странники снова отправились в путь, теперь уже на Кили, расположенный почти в тысяче километров от их родного атолла. С точки зрения экономической аборигены Бикини на этот раз не прогадали. Ведь в отличие от Бикини Кили расположен в южной части Маршалловых островов, и здесь выпадает больше дождей. На острове много хлебных деревьев, а в полузаболоченных местах хорошо растет таро. В наши дни Кили даже экспортирует высококачественную копру.

Итак, долгий путь бикинцев с севера на самый юг архипелага закончился (пока что) на Кили. Здесь они живут уже почти три десятилетия. Оттуда же и мой случайный знакомый, которого я встретил на Маджуро.

Бывшие жители атомного полигона чувствуют себя на Кили довольно неплохо. Американский военно-морской флот продолжает снабжать их продуктами из своих запасов. Бикинцев также регулярно навещают военные врачи. В 1956 году они, подобно североамериканским индейцам, получили от вашингтонского правительства финансовое вознаграждение за утраченную родину. Экономисты подсчитали, что стоимость уничтоженного атомным взрывом атолла – триста двадцать пять тысяч долларов. Ни центом больше, ни центом меньше. Эти доллары бикинцы получили, Совет племени решил поместить деньги в один из американских банков. Набегающие ежегодно проценты делятся на число островитян, и таким образом каждый бывший житель Бикини получает «компенсацию» за свой радиоактивный атолл.

Род моего маджурского знакомого уже около трех десятилетий живет в килийском изгнании. С материальной точки зрения дела у них идут хорошо. Бикинцы даже создали на Кили нечто вроде мастерской! там из подручных материалов они делают замечательные сумочки, которые ценятся в Америке. Одним из самых крупных заказчиков был Уолт Дисней – создатель «Белоснежки и семи гномов». Его последователи продают килийские сумочки в сказочном калифорнийском Диснейленде[11].

Но даже и без долларов Диснея бывшие жители атомного атолла имели бы самый высокий жизненный уровень среди обитателей Маршалловых островов. И все-таки им есть чем быть недовольными. Бикинец, с которым я познакомился на Маджуро, сказал мне, что все они неустанно твердят каждому посетителю Кили, всем генералам, сенаторам, адмиралам, всем чиновникам управления подопечной территории, представителям ООН, что «нет земли прекраснее их родины».

Однако, прежде чем слова островитян стали известны сильным мира сего, утекло много воды. Лишь в 1968 году, через двадцать два года после того, как они покинули свой атолл, президент Джонсон разрешил девяти бикинцам на несколько дней съездить на родину и посмотреть, в каком состоянии остров. Вот что они там увидели. На морском берегу лежали странные стеклянные шары. Они образовались из кораллового песка после взрыва. На некогда поросшем кокосовыми пальмами атолле уцелела всего одна-единственная пальма, пережившая взрывы. Интересно, сколько тысячных долей ореха пришлось бы теперь на одного из четырехсот бикинцев, если бы они вернулись на свой остров.

Жизнь в лагуне замерла. Рыба куда-то исчезла. А на суше обитают лишь крысы. Миллионы крыс. Видимо, радиация лишь способствовала их размножению. Хижин, в которых они когда-то жили, островитяне, естественно, не нашли. Да и как они могли уцелеть в миллионноградусном пламени взрывов? Делегация не обнаружила и более капитальных построек, таких, как церковь и «общинный дом». Маленькая тихоокеанская Хиросима встретила своих бывших жителей печальным пейзажем. Кругом опустошение, разруха. Атомный взрыв уничтожил даже могилы предков. Какая ирония судьбы! Экспериментов живых не вынесли даже мертвые.

Со своим бикинским знакомым я беседовал в 1972 году. Его соотечественники, перенесшие столько ударов судьбы, все еще живут вдали от своего, пока что необитаемого атолла.

– Что же вы будете делать дальше, куда пойдете? – спросил я своего собеседника.

– Куда? Домой, конечно, домой... – ответил он, посмотрев на меня с недоумением.

Со времени моей беседы на атолле Маджуро со знакомым с Бикини прошло немало времени. Я снова в своем пражском кабинете. За окном осень. Свистит холодный ветер, небо заволокли серые, низкие тучи. Я сижу и вспоминаю далекие атоллы Микронезии, где круглый год светит солнце и плещется щедрое море, край, где в океане плывут Маджуро и Кваджалейн, Кили, Уджеланг, Ронгерик и Бикини. Да, Бикини...