По Нилу на каяках

Зато на обратном пути нас ждет приятный сюрприз. Выйдя на полянку, обнаруживаем антилоп, пасущихся вместе со стадом бородавочников. При нашем появлении антилопы на мгновение замирают от неожиданности, но, быстро спохватившись, в несколько прыжков исчезают за кустарником. Бородавочники не сразу решают, как поступить — удирать или нет. Пока я щелкаю аппаратом, Джон на всякий случай снимает карабин с плеча. Наконец животные скрываются небольшими группами, злобно хрюкая. Одно из них, однако, неосторожно повертывается к нам мордой. Случай на редкость удачный — наши запасы провизии на исходе. Джон колеблется: у него почти не осталось пуль, да и животное чересчур крупное для его карабина, но я подбиваю его выстрелить.

Пуля угодила бедному зверю прямо в голову, но он все же находит в себе достаточно сил, чтобы скрыться. Мы бросаемся следом.

Бежим несколько сот метров меж кустов: Бородавочник обессилел, ткнулся мордой в землю, но пытается подняться. Джон добивает свою добычу камнем по темени, Аким приканчивает ее, перерезав горло дротиком.

Джон показывает мне пустой магазин своего карабина — вот почему он не смог выстрелить второй раз! Скрываем это обстоятельство от наших носильщиков, которые встревожились бы, и как раз тогда, когда на их глазах произведен такой блестящий выстрел. Джон показал себя отличным стрелком. Правда, я успел в этом убедиться раньше, видя, с какой легкостью он стрелял горлинок в кустах. Но тогда я протестовал против нарушения покоя дебрей. На этот раз добыча хороша. Зверь огромный. Мы разглядываем убитое животное. Нижняя челюсть вооружена торчащими серповидными клыками. Морда покрыта уродливыми бородавками.

Носильщики ликуют, пляшут вокруг туши, испускают победные кличи. Сделав несколько снимков, мы поручаем им освежевать, выпотрошить и разделать тушу. Они легко справляются с этим делом, действуя лезвиями своих дротиков, острыми как бритва.

Появившиеся, как по волшебству, грифы наблюдают за ними с вершин деревьев, ожидая нашего ухода, чтобы броситься на добычу. Соколы чертят в воздухе большие круги, затем с неслыханной дерзостью кидаются прямо на наши котелки, пытаясь похитить куски мяса. Их проделки нас забавляют; протягиваем им блюдо с мясом, и они, подлетая, задевают нас крыльями. И тоже, как по волшебству, из кустов робко выходят два местных жителя, первые встреченные нами за эти несколько дней люди: местность, по которой мы двигаемся, почти необитаема. Привлеченные звуком выстрела, они переправились на пироге через реку и добрались до места, где мы расположились.

Забираем для себя окорока и вырезку, а все остальное отдаем пришельцам. Трогаемся дальше в путь, чувствуя некоторую тяжесть после пиршества. Удача и полные желудки окрылили носильщиков, и они идут быстро, несмотря на то, что к их грузу прибавилось еще несколько увесистых кусков мяса.

Вечером на стоянке начинаются хлопоты: предстоит прокоптить мясо, чтобы оно не испортилось. Не говоря ни слова, приятели берутся за дело. Один вырезает вертела, другой мастерит козлы, третий готовит мясо и занимается костром. Зря не делается ни одного движения, не теряется ни одной минуты.

Окровавленные окорока подвешиваются на надлежащей высоте. Нарезанные куски мяса раскладываются на козлах. Они всю ночь коптятся на медленном огне, и к утру копченые окорока и аппетитные кусочки мяса готовы. Теперь мы обеспечены довольствием на все время пути до Джубы.

Деревни бари и пожар в саванне

Местность, пройденная нами, оставляет впечатление почти не населенной, хотя повсюду можно видеть многочисленные следы старых поселений. Вот сланцевые плиты, поставленные вертикально, — это опоры, на которых некогда стоял амбар с запасами продовольствия, дальше сильно изношенные жернова для размола зерна — такие и сейчас можно видеть в деревнях, наконец, захоронения, обложенные плоскими камнями.

Они покинуты сравнительно недавно. Местные жители переносят свои деревни с места на место в поисках лучших земель. Нередко их перемещают и в административном порядке.

В последние дни нашего путешествия вдоль Бахр-эль-Гебеля характер местности стал меняться. Позади остались заросли, кишащие дикими зверями и почти необитаемые, мы вступили в населенный край. По мере нашего приближения к Джубе деревни бари становятся все крупнее, некоторые насчитывают до сотни домов. Поселения окружены просеками, полями проса. Здесь этот злак достигает трех метров высоты. Если зайти втакое поле, кажется, что находишься не на обработанной делянке, а углубился в дремучий лес. Просо — один из главных продуктов питания населения: из него пекут лепешки и варят похлебку.

Деревни бари выстроены по одному типу: на тщательно расчищенной площадке расположены друг против друга несколько хижин небольших размеров. Они круглые и поставлены прямо на землю; в стороне стоят на сваях житницы.