По нью-йоркскому времени

Компьютеры появлялись везде и всюду: в магазинах, больницах, кафе, даже в уборных отелей и ресторанов. Вчерашние таксисты, парикмахеры, сапожники в считанные месяцы переучивались на программистов. Чтобы получить высокооплачиваемую работу, порою было достаточно знать, как включать компьютер.  

А на нью-йоркскую фондовую биржу хлынул капитал со всего мира, и город быстро начал превращаться в мешок с деньгами. 

Только последний глупец и лентяй не покупал акции. Ради акций люди расставались со сбережениями, накопленными за всю жизнь. В акциях выдавали часть зарплаты, переводили пенсионные и страховые фонды. Тот, кто не стал программистом, становился брокером. Бронзовый бык грохотал копытами о брусчатку Уолл-стрит.

В беспокойных глазах горожан заплясали биржевые графики. Темп жизни, и без того быстрый в Нью-Йорке, ускорился до невероятности. Нужно выбежать из подземки и позвонить брокеру, чтобы тот немедленно купил акции Microsoft. Срочно проверить, на сколько пунктов поднялись акции Dell. По дороге в офис не забыть посмотреть на электронное табло с бегущей строкой о котировках… Война на Балканах. Последнее открытие ученых. Смерть великого поэта. Ерунда. Сколько сегодня стоят акции IBM?   

Любой труд обесценивался. Светлое будущее, казалось, почти наступило в отдельно взятой стране. В идеале светлое будущее выглядело так: каждый американец сидит у компьютера и беспрерывно покупает по Интернету автомобили, мебель, одежду. И, разумеется, акции.   

…И все-таки прав оказался не мистер Джон Браун, выпускник двух престижных университетов. Прав оказался тот негр-полицейский, посчитав, что бронзовый бык Уолл-стрит – это не только постоянный взлет – «bull market», но и, извините, – «bull-shit». 

Пройдет несколько лет, и в Нью-Йорке появится очень много задумчивых людей. Они будут одиноко бродить по улицам, погруженные в свои думы. Как же так? И как же это меня угораздило? И что же теперь делать? Ай-яй-яй…

Компьютерная революция захлебнулась. Человек оказался неисправимым консерватором. Он по-прежнему хотел покупать вещи не только по Интернету, но и в магазине. Примерить плащик, перебрать с десяток блузок и не купить ни одной, пощупать пальцами шерсть свитера – есть в этом какое-то сокровенное мещанское удовольствие. Уж куда приятней, чем нажать кнопку на клавиатуре и ждать, пока этот свитер тебе привезут.  

Ах, какие все-таки были надежды! Какие упования! Компьютер и Интернет обещали вытеснить и заменить почту, магазины, газеты, даже секс. Потеснили. Но не заменили. На почте по-прежнему очереди; магазины полны покупателей; газеты всё так же выходят и так же пачкают пальцы краской; в борделях появляются мрачные типы, предпочитая по старинке отвратительных проституток виртуальным красавицам.  

Ладно бы человек с его дурацкими привычками и капризами. А что в экономике? В стране быстро хирели и вывозились за рубеж целые отрасли промышленности. Зато появились тысячи мелких интернетовских фирмочек, паразитировавших за счет биржи, где их акции непомерно росли и раздувались. Но все имеет свой предел.    

Когда одна из таких фирм вдруг закрылась, объявив о банкротстве, в городских газетах появилась заметка про турецкого иммигранта, который повесился у себя дома. Оказалось, что он вложил в акции обанкротившейся фирмы все свои сбережения, до последнего цента. Бедняга намеревался скоро выйти на пенсию, купить дом во Флориде и уехать из этого адского города. Впрочем, судьба несчастного турка уже мало кого интересовала. Задача заключалась в следующем: срочно с минимальными потерями вытащить свои деньги из этой чертовой биржи. Потому что ежедневно закрывались и объявляли о банкротстве десятки, сотни фирм, руководство которых загодя продавало собственные акции и оставляло своим вкладчикам бумажку, которая еще формально называлась акцией, но уже годилась лишь для вытирания бронзового зада быку на Уолл-стрит.

Следом за мелкими, начнут объявлять о банкротстве и крупные концерны с миллиардными оборотами, тоже процветавшие только за счет биржи.       

Уволенные программисты и брокеры снова станут сапожниками, парикмахерами, таксистами. На каждом шагу будет звучать только слово «dоwn» – вниз. Графики, котировки, индексы. Вниз. Сбережения, доходы. Вниз. Иллюзии, надежды. Вниз. Вниз. Вверх поползут только два графика – показатель безработицы и число пациентов с инфарктами.

В глазах горожан уже не будут прыгать цифры. В их потускневших глазах застынут справедливые, но наивные вопросы: почему? Почему биржа рухнула, ведь все было так прекрасно? Почему никого не наказывают? И почему на свободе эта скотина – мистер Джон Браун, который за свои лживые прогнозы брал взятки?!    

Последуют судебные иски от обманутых вкладчиков. Несколько высокопоставленных администраторов концернов, уличенных в крупных мошенничествах с акциями, покончат с собой. В Конгрессе пройдут специальные слушания, будут проведены расследования. Кого-то оштрафуют, кому-то пригрозят. Чтобы замять скандалы и успокоить вкладчиков, посадят за решетку несколько вторых и третьих лиц.