По новой

Глаза Дилана заблестели. В них явно читались боль и сочувствие.

– Гейл… Только ты, я и Алекса. Все. Больше никто не выжил…

Гейл уставился на друга прямым холодным взглядом.

– Это очень тупая шутка, Дилан.

– Я знаю. И это не шутка. Я видел записи, подходил к медсестрам. Они зафиксировали три раненных и три… трупа. – Дилан тяжело сглотнул, едва заставив себя так назвать еще совсем недавно живших друзей.

– Дилан, ты спятил совсем? Я видел Энн и Мэтью. Я говорил с ними. Да с того момента прошло не больше часа, а Энн была тут буквально перед тобой!

– Мне жаль, Гейл. Боюсь, ты видел… что-то другое. Это не могли быть они. Твой отец здесь, он приехал на опознание…

Гейл вдруг разозлился и схватил друга за грудки, встряхнув его как следует.

– Прекрати нести эту чушь! Я видел их своими глазами! Они живы! Оба живы!

Дилан не сопротивлялся. Он понимал, что такую новость принять крайне сложно. Одновременно потерять и брата, и любимую девушку… Дилан представлял, что сейчас чувствовал друг. И не мешал ему выплескивать эмоции, хоть и у самого внутри зияла дыра. Эти люди были ему друзьями.

– Мне жаль…

– Заткнись! – Гейл оттолкнул друга от себя и сразу же отправился на выход из палаты. Дилан оттянул воротник футболки и лишь проводил друга тоскливым взглядом. С Гейлом тоже что-то произошло. Как с ним, так и с Алексой. Все же пришлось идти за Гейлом, пока тот не наговорил врачам ничего лишнего.

– Где он?! – Гейл едва ли не ворвался на стойку медсестры, хлопнув по ней ладонями. – Где мой брат? Мэтью Эллис. Хватит на меня таращиться, ответь!

Медсестра уже и не знала, чего еще сегодня ожидать. Все трое выживших после аварии вели себя очень вызывающе. И все же таращиться на самого буйного она и правда перестала, вбив в компьютере имя.

– Он… На опознании. Точнее, приехал его отец, и они сейчас здесь.

– Куда идти?

– Но вам нельзя…

– Куда, мать твою, идти?!

Медсестра даже вздрогнула от такого крика и указала в сторону лифта.

– Минус второй этаж. Но говорю сразу: если будете так себя вести, вас быстро отсюда…

Гейл не дослушал и быстрым шагом отправился к лифту.

«Чокнутый! Совсем обнаглели!»

– Извините, – шепотом бросил Дилан медсестре, когда побежал за другом. Сейчас Гейл должен был увидеть то, с чем вряд ли сразу справится его мозг. И Дилан не мог в такой момент оставаться в стороне.

Он заскочил в лифт за другом в последний момент – когда тот уже лихорадочно жал на кнопку закрытия дверей.

– Гейл…

– Отвали! Просто замолчи, ладно? Я не хочу ничего слышать.

«Это все не может быть правдой. Я их видел. Нахрена он так говорит?»

Дилан опустил взгляд и замолчал. Он не желал другу зла, но понимал, что тот попросту ему не верил. Ни ему, ни данным на стойке медсестры. Поверит ли, когда увидит своими глазами… тело? То, что осталось от его единственного брата. От возлюбленной. От лучшего друга. В один момент Гейл потерял практически всех.

Как только дверцы лифта открылись, Гейл пулей вылетел на этаж. Дилану пришлось поднажать, чтобы поспеть за ним.

Вышедший врач помог понять, в какой именно коридор нужно свернуть. Дилану снова пришлось извиняться, а врач, кажется, вызвал охрану. Парни шли так быстро, что толком не удалось ничего расслышать.

Гейл буквально ворвался в холодную светлую комнату. И в тот же миг встал на пороге.

Перед ним стояло три железных стола, а на них – три тела, укрытых накидками. Рядом мужчина, в котором Гейл безошибочно узнал своего вечно пьяного отца. Тот стоял над одним из столов и… плакал.

Сглотнув тяжелый ком, Гейл на ватных ногах стал подходить ближе.

– Отец…

Мужчина услышал его не сразу. Дрожащая рука упиралась в столешницу, на которой лежал его младший сын.

– Отец.

Со второго раза он все же поднял голову. Тяжелые воспаленные глаза, мокрые дорожки на щеках. Казалось, он не сразу узнал старшего сына.

– Гейл. Мэтью… – Слезы вновь полились по опухшему лицу. Гейл не опускал головы. Не хотел смотреть. Не хотел верить.

Дилан остался в стороне, но не позволил себе опустить головы. Все это правда. Перед ним лежали три тела, которые еще недавно жили, общались с ним, смеялись и мечтали о будущем. И теперь этих личностей больше нет. Остались лишь хладные трупы.

«Мэтью… Мой брат…»

Дилан четко слышал всю боль этих мыслей. Гейл молчал, но сердце его разрывалось от боли. Он подошел ближе к телу брата, которое теперь стало совсем бледным. И таким спокойным. С момента смерти матери Мэтью не находил себе места, практически перестал улыбаться. А сейчас на его лице было столько безмятежности…

Гейл смотрел в лицо брата и не узнавал его. Будто перед ним лежала кукла, отдаленно напоминающая Мэтью.

И рядом такой же муляж Энн. Это блеклое мертвое лицо не могло принадлежать его девушке. Лицо, которое совсем недавно встречало его по утрам…

Дилан все же подошел ближе, услышав каждую мысль друга. И его отца, который думал лишь о том, что потерял сначала жену, а теперь и сына. Что его горю нет предела.

– Держись. Вместе мы справимся, – прошептал Дилан и положил руку на плечо друга, чуть сжав его пальцами. Пытался поддержать как мог.