По образу и подобию

— Типичная реплика промывателя мозгов! Вот как. — Ева отставила нетронутую чашку в сторону, встала и начала расхаживать по кабинету, бренча мелочью в кармане. — И система работает! Это я о «Доче». Просто поразительно, чего Рорку удалось добиться. Еще более поразительно, зачем он это сделал. Отчасти, конечно, ради себя, ведь его самого жизнь изрядно потрепала, когда он был ребенком. Отчасти ради меня — главным образом ради меня, из-за того, что мне пришлось вынести. Но еще больше ради нас обоих. Ради того, чем мы стали сейчас.

— Вместе.

— Господи, я люблю его больше, чем… Это невозможно — так любить кого-то! И все же, зная, какую грандиозную работу он проделал, зная, что он ждет от меня участия, зная, как для него это важно, я всеми силами избегала визита в приют.

— Думаете, он не понимает — почему?

— Да, он понимает. И это тоже невероятно — как он меня понимает. Это замечательный дом, доктор Мира, и название как раз подходящее. Но все время, что я провела там, мне было плохо. У меня сердце болело, меня трясло, мне было тошно и страшно. Мы хотелось уйти, держаться подальше от этих женщин с их синяками, с их беспомощными детьми. У одной девочки была сломана рука. Ей было лет шесть. Я не умею определять детский возраст…

—Ева!

— Я прямо чувствовала, как ломается кость. Я это слышала! Мне хотелось рухнуть на пол и закричать. Я еле удержалась.

— И вы стыдитесь этого?

Стыдилась ли она? Ева не была в этом уверена. То, что она ощущала, было похоже на какую-то нездоровую смесь стыда и злости.

— Надо же когда-то избавиться от этого, — пробормотала Ева.

— Почему?

Ошеломленная Ева воззрилась на Миру в недоумении.

— Ну… потому что надо это преодолеть.

— Избавиться или преодолеть? Это совершенно разные вещи. — Мире очень хотелось подойти и обнять Еву, но она понимала, что это неуместно и будет неправильно понято. — Да, вы должны постараться это преодолеть. Выжить, жить нормальной жизнью, быть счастливой, плодотворно работать. Вы всего этого добились. Нет, вы добились гораздо большего! Но вы не должны пытаться избавиться от своего прошлого. Вы не можете забыть о том, что вас били, мучили, насиловали. Вы требуете от себя большего, Ева, чем от кого бы то ни было на свете.

— Но я не должна была так реагировать! «Доча» — прекрасный дом…

— И в этом прекрасном доме вы увидели ребенка, которого кто-то пытался сломать. Вполне естественно, что вам стало больно. Но вы не ушли.

Ева вздохнула и снова села.

— Пибоди что-то почувствовала. Когда мы вышли, она заговорила о дружбе, сказала, что готова выслушать, если я захочу выговориться. И как, по-вашему, я отреагировала?

— Откусили ей голову, я полагаю, — предположила Мира с легкой улыбкой.

— Точно. Я устроила ей головомойку. Выдала ей по полной программе: не суй нос в чужие дела, твой номер шестнадцатый, молчи в тряпочку и так далее. Все это дерьмо само собой выпрыгивало у меня изо рта!

— Я думаю, вы извинитесь перед ней.

— Уже извинилась.

— Вы с ней давно уже вместе работаете и дружите помимо работы. Вам стоит подумать о том, чтобы рассказать ей правду. Хотя бы часть.

— Не понимаю, какую пользу это могло бы принести каждой из нас.

Мира лишь улыбнулась в ответ: — Что ж, вам будет о чем подумать. Езжайте домой, Ева. Вам необходимо поспать.

5

Поскольку сама Ева мечтала о нескольких часах забвения, последовать совету Миры было нетрудно. Она направилась прямиком домой и, как всегда, проехав через ворота, попала в волшебное царство. Здесь по-прежнему царило лето: яркие цветы, зеленая трава, расстилающаяся, казалось, на мили, высокие деревья с пышными кронами, отбрасывающие прохладную тень. Дом с его башнями, шпилями и изящными террасами высился над всем этим зеленым великолепием: то ли замок, то ли крепость, а главное — дом. Но лучше всего было то, что в этом доме имелась постель, предназначенная лично для нее.

Ева бросила машину у крыльца. Вспомнив, что так и не успела закатить скандал в отделе снабжения по поводу этого драндулета, она напоследок пнула дверцу ногой, потом с трудом поднялась по ступенькам и вошла в дом.

Ну разумеется, он ее поджидал Соммерсет, бессменный чемпион по слежке! Он стоял в холле — костлявый, затянутый в черное с ног до головы, с надменно вздернутым подбородком. О его ноги терся толстый кот. Ева была убеждена, что дворецкий Рорка ни за что не упустит случая ее подколоть.

— Вы вернулись неожиданно рано и, насколько можно судить, умудрились за день не уничтожить ни одного предмета одежды. Мне придется внести это событие в свой календарь.

— Когда я опаздываю, вы лаетесь; я прихожу рано — вы опять лаетесь. Может, вам записаться на собачьи бега?

На лице Соммерсета не дрогнул ни один мускул.

— Оскорбительное для глаз средство передвижения, которым вы в настоящее время пользуетесь, не было должным образом поставлено в гараж.

— Оскорбительное для глаз лицо, которым вы пользуетесь всю свою жизнь, не познакомилось должным образом с моим кулаком! Внесите это в свой календарь и больше не паясничайте, клоун из балагана!