По образу и подобию

Специальный электрический генератор «изготовлял» два разных звука, каждый из которых был наделен характерным, очень легко определяемым тембром. Один звук представлял собой что-то вроде глухого, тяжелого «у», другой напоминал резкое высокое «и». Высоту этих «у» и «и» можно было менять. И 30 процентов из примерно сотни людей, с которыми ставились опыты, находили, что резкое «и» выше глухого «у» даже тогда, когда дело обстояло наоборот. Им не помогала даже разница в высоте (с противоположным их выводу знаком) на целую октаву. А между тем перед прослушиванием звуков все эти люди вместе с более музыкальными участниками опытов прослушали целую лекцию о тембре. Им объяснили его значение и роль, которую он играет в определении звука, продемонстрировали, как и чем в принципе отличаются друг от друга звуки «у» и «и». И вся эта предварительная работа не помогла людям, у которых обнаружилось отсутствие развитого звуковысотного слуха, так называемая тональная глухота.

Если же удастся наладить процесс интонирования у того, кто не был на него способен, человек оказывается в состоянии различать звуки, вдесятеро более близкие друг к другу, чем те, что он мог различить раньше. Словом, выходит так: хочешь развить слух — развивай голос.

Но похоже, что моделирования человек удостаивает не только музыкальные мелодии, но и все или почти все звуки. Во всяком случае, вот что говорил видный советский ученый П. П. Блонский: «Слушание речи не есть просто только слушание: до известной степени мы как бы говорим вместе с говорящим».

С этой особенностью восприятия речи связаны трудности, иногда возникающие у человека, слушающего речь на как будто знакомом по книгам, но чужом языке. Он давно умеет читать на нем, зазубрил транскрипцию, но настоящей практики в языке не имел, и вот оказывается совершенно беспомощным в разговоре, хотя его, как ни странно, как будто понимают (конечно, часто бывает и наоборот). А дело вот в чем. Слух его собеседника понимает родные звуки, даже искаженные чудовищным акцентом. Но голосовой аппарат человека с сугубо неверным произношением не в состоянии повторить звуки, исходящие из голосового аппарата собеседника — а раз так, бессилен и слух. Имейте в виду, ученые пришли к выводу, что голосовые связки следует рассматривать как часть органа слуха, и часть необходимую.

Вот интересное наблюдение, сделанное на Новой Гвинее прославленным Миклухо-Маклаем, который ведь был не только великим путешественником, географом, этнографом и антропологом, но и замечательным лингвистом:

«Я скоро убедился, что некоторые звуки папуасских языков я решительно не могу воспроизвести. Не только орган речи мешает правильной передаче чужого слова, орган слуха играет при этом более важную роль. Одно и то же чужое слово слышится разными людьми различно, и часто очень различно».

Что же, фактов для подтверждения этого замечания долго искать не надо. Можно вспомнить хотя бы собственное имя Чосен, ставшее на европейских губах Кореей. Однако в чем тут дело? По крайней мере одно из возможных объяснений таково. Миклухо-Маклай прав, говоря, что чуждый звук не только воспроизводится, но и слышится по-разному. Но в последнем виноват все-таки орган речи — правда, уже в качестве своеобразной части органа слуха. Ухо не может точно воспринять звук, который язык и голосовые связки не в состоянии точно воспроизвести.

А вот еще факты, которые можно рассматривать в качестве подтверждений этой гипотезы. Профессор А. Р. Лурия пришел в результате опытов к выводу, что человек с затрудненной речью хуже понимает обращенные к нему слова, если, слушая, зажимает кончик языка между зубами.

В МГУ специально занялись теми 30 процентами людей, у которых оказалась тональная глухота. Теперь уже звуки «у» и «и» не просто снова и снова прослушивались ими. Тонально «глухим» предлагалось повторять эти звуки за генератором до тех пор, пока произнесенные звуки не совпадали по высоте с генерируемыми.

И новая проверка звуковысотного слуха, проведенная после этой серии опытов, показала резкое его улучшение!

Как только ученые поняли, насколько музыкальный слух зависит от способности интонировать звуки, они увидели в этом возможность нового пути развития слуха. Чтобы улучшить способность к различению высоты звуков, надо снова и снова повторять голосом эти звуки, настраивать на них свой голос.

На этом пути уже достигнуты многообещающие успехи. Работа, которую тысячелетия с толком, но бессознательно проделывали голосовые связки, теперь осознается и организуется разумом человека.

Не подумайте, что такое моделирование ощущения — прием, которым наш организм пользуется только по отношению к звукам. Очень похоже, что аналогичные вещи происходят при приеме сигналов всеми органами чувств — во всяком случае, можно поручиться за осязание и зрение.