По образу и подобию (СИ)

А это - важно, сын мой! Ведь не животным, но человеку уготовано Царство Божие. Именно человека наставляем мы на путь, ведущий к Богу. Так кто же он, человек, если почти все, что делают люди, заимствовано ими из животного царства?

В комнате повисла ничем не прерываемая тишина. Добрые христиане в такое время давно спят. Ночные же тати крадутся тихо, стараясь не нарушать лишним шумом спокойный сон своих сограждан.

- Молчишь, сын мой? А ведь ответ прост и содержится в первой главе той Книги, свет которой наша Церковь несет народам Божьего мира. Ну же, вспоминай!

Выждав несколько секунд, Иннокентий взял с полки "Ветхий Завет", безошибочно раскрыл его в нужном месте и прочитал: "Бог создал человека по образу и подобию Своему". По образу и подобию своему, - повторил он.

- Помнишь брата Варфоломея, нашего садовника?

Соффредо неуверенно кивнул. При чем тут это?

- А вспомни, сколь дивной красоты розы выращивает он в саду Патриаркио! - Соффредо, и правда, вспомнил. Свежайшие, самых разнообразных расцветок соцветия, удивительный аромат... - А какие прекрасные клумбы и узоры из разных цветов все лето не переводятся в нашем саду? Воистину, Божья красота!

Иннокентий обернулся к мессеру Соффредо.

- Скажи, сын мой, что заставляет отца Варфоломея делать все это?

- Ну, наверное, он любит цветы...

- Вот! - Указательный палец Иннокентия вновь уткнулся в собеседника. - Любовь, творящая и созидающая мир вокруг нас. Ведь и Господа нашего мы называем Творцом, Создателем. Он, своей неизреченной любовью, сотворил наш мир. Воистину, его любовь безгранична... Но ведь и брат Варфоломей - пусть в меньших масштабах - делает то же самое. Творит то, на что у Господа не хватило времени, таланта или терпения. Господь создал шиповник. Но розы из него сделал уже человек! Вот он, брат Варфоломей - и есть истинный образ и подобие Господа! Именно он, любовью своей, сотворил маленький кусочек Божьего мира, что каждый день видим мы, выходя за ворота. То есть, вовсе даже не разум, погрязший в животном естестве человека, но любовь, созидающая и возделывающая мир вокруг нас, делает человека образом Божьим

- А вспомни, - продолжал папа, - как брат Юлий пять лет назад возглавил наш Скрипторий...

- О, да! - обрадовано припомнил Соффредо. - Очень скоро книги, выходящие из под пера наших переписчиков, стало просто не узнать!

- А все потому, что брат Юлий влюблен в книги, как в родных детей. И знает о них все, что только в силах знать человек. И нет для него большей радости, чем поставить на полку нашей библиотеки еще один хорошо переписанный том!

- Да что далеко ходить, - вспомнил вдруг Иннокентий, - ты же сам рассказывал мне про праздник капусты на ярмарке в Шампани. И как светилось лицо крестьянина, вырастившего самый большой и красивый кочан сезона! Но ведь и Диоклетиан когда-то отказался от императорской власти ради капусты, которую он собственноручно вырастил^[2]

.

- Кстати сказать, - нахмурился Иннокентий, - намного менее известен другой факт из жизни великого Императора. В 296 году, еще будучи всесильным властителем мира, он издает эдикт, повелевающий уничтожить все старинные книги, учившие тому, как добывать и плавить золото и серебро. Провидец, он уже тогда понимал, что смогут сделать с миром деньги...

- Так вот, только созидающая любовь, - вернулся Папа к своим предыдущим словам, - созидающая любовь - вот что делает человека образом и подобием Господа нашего. Любовь садовника к розам, любовь переписчика к книгам, любовь строителя к дому, корабела - к кораблю, да хотя бы и крестьянина к капусте! Любя и возделывая Божий мир, приближаемся мы к Богу, все же остальное в нас - от животного царства.

- И вот теперь, - Иннокентий вновь уселся напротив мессера Соффредо, - мы переходим к последней стадии наших рассуждений. Попробуем мысленно поставить рядом мессера Дандоло и брата Варфоломея! Кто из них умнее, образованнее, остроумнее, обладает лучшей эрудицией, логикой и риторикой? Кто "богаче духом"? Не правда ли, в области разума Энрико Дандоло оставляет далеко позади скромного брата Варфоломея!

Иннокентий печально вздохну и жалеющим тоном продолжил:

- Ведь со сколькими хищниками дожу Светлейшей Республики нужно столкнуться в борьбе за свои охотничьи угодья! Поневоле отточишь свое главное оружие - разум. И разум великолепного дожа внушает истинное восхищение. Он удивителен, могуч и многогранен! А теперь зададим другой вопрос: кто из них двоих счастливее?

- Брат Варфоломей! - потрясенно прошептал кардинал Соффредо.

- Конечно, - спокойно подтвердил Иннокентий, - ведь у него есть все, что он любит. А другого ему и не нужно. Вот о таких, как брат Варфоломей, как брат Юлий, как Диоклетиан или крестьянин из Шампани с их замечательной капустой, и сказано Господом нашим: "Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное". Понимаешь, Доменико, - заговорщицки прошептал папа, - им для этого даже умирать не обязательно. Они носят свое Царство Небесное уже здесь, в себе, при жизни...

Пока кардинал Соффредо ошарашено вникал в последнюю мысль, папа встал, прошел к окну, вернулся обратно.