По осколкам

В прихожей загорается свет. Техника оживает. Пиликание стиральной машинки, гул холодильника… Дина щелкает включателем. Мы оба щуримся от слишком яркого света.

Из детской — плачь.

Дина уходит. Возвращается с Алисой на руках.

— Всё, — короткая улыбка. — Проснулась. Теперь, долго не уснёт.

— Привет, Алиса.

Малышка что-то лепечет, внимательно меня разглядывая. На Арса похожа. Нет, на Дину тоже. Но и на Арса…

— Хорошенькая, — улыбаюсь я. — В мамочку…

Дина садит дочь на детский стульчик со столиком. Малышка тянет ручку к огню свечи. На всякий случай отодвигаю чуть дальше, чтобы не обожглась.

Я тоже хочу дочку.

Недовольно лепечет, стуча ладошкой по столу.

— Мама… — неуверенно.

Дина кладет перед ней детские счеты с цветными пуговицами. Выбрасывает. Хныкая тянет к ней ручки. Дина снова забирает ее на руки, целуя в висок.

— Ну вот, Павел. Как-то так! — снова становится она прохладной. — Выпили чай?

— Уже гоните?

— У меня дел много.

— Каких? Я могу чем-то помочь?

— Нет.

Короткий звонок в дверь. Дина вздрагивает, оглядываясь. Пытается посадить Алису в стульчик, но та начинает плакать и сопротивляться.

— Дина, можно я подержу? Пожалуйста.

Протягиваю руки.

— Пойдешь ко мне?

Малышка настороженно смотрит. Улыбаюсь ей.

Еще один звонок.

— Ладно, — протягивает Дина мне ее.

Забираю.

— Ну, привет… — хватает ручкой за двигающие губы, уворачиваюсь. — Хулиганка… В папку?

— Дай… дай… — вытягивает из кармана пиджака ручку.

— Нет, в рот нельзя. Так играй… — оттягиваю ото рта.

Слышу негромкий голос Дины. Расслышать, о чем говорят, не могу. Но второй — мужской. И это не Арс! В животе нарастает жгущее болезненное чувство ревности. Кто это?..

Это не мое дело! Всё!

Зачем я здесь?? А вот для этого… Достаю свой телефон и делаю несколько фоток довольной Алисы, развлекающейся с моей ручкой.

Это для Арса. Да простит меня Дина!

— Нет! — становится громче голос Дины. — Я сказал — нет. Не сегодня. Не хочу я! Выйди. Выйди отсюда!

Может, это и не тактично, но я иду вместе с малышкой к двери.

— Какие-то проблемы, Дин?

В дверях мужчина. Тот самый, которому разбил лицо Арс.

— А это кто еще? — прищуривается он.

— Мой мужчина, — открывает она ему дверь шире. — Сергей, уходи.

А меня распирает от этой ее фразы. Как будто она может иметь хоть какое-то отношение к реальности.

— Ты не услышал, Сергей? — мне хочется сорваться на него точно также как Арс.

— Ладно, — стреляет он в нее мстительным взглядом. — Дура ты, Дина.

Уходит. Она захлопывает дверь, ложась на нее спиной и закрывая глаза. Истеричный смешок.

— Реально, дура…

— Что?

— Да так. Спасибо, Паш.

— А что это за человек?

— А вот сейчас тебе, реально, пора, — забирает у Алисы ручку, возвращая мне.

Достаю свою визитку, кладу ей на полочку.

— Дина, если вдруг что-то… Просто позвони.

— Куда, — улыбается она. — В Гонконг?

И об этом в курсе.

— Я пару месяцев здесь. А потом… Можешь и в Гонконг. Я и оттуда могу помочь, если что-то случится.

— Спасибо…

— Пока, малышка, — пожимаю маленькую ручку.

И с рвущимся сердцем выхожу за дверь.

Жена друга… дочь друга… жена друга… друга жена…

Набор букв, бл*ть! Набор букв!! Прости меня, Арс…

Глава 5 — Доченька и "как бы" родители (POV Егор)

Рингтон будильника синхронизируется с болью в виске. Висок пульсирует в ритме поставленного трека. Но телефон слишком далеко, чтобы я мог дотянуться и отключить.

— Б*яяя….

И только после третьего звонка до меня доходит, что на будильнике у меня стоит совсем другой трэк. Подрываюсь. Смотрю на экран. Уваров!

— Ты чего так рано?…

— Девять, Арс. Ты что, опять бухал вчера?

— Нет.

— В адеквате?

— Как стеклышко.

— Я тебе подарок привез. Открывай. Сейчас поднимусь.

Рассматривая с иголочки одетого Пашку. Вспоминаю, что не мешало бы привести себя в порядок перед тем, как ехать к Дине.

— Кофе сам замутишь? Я в душ.

Подарок…

На моем столе лежит четыре коробки. Это тоже подарки. Для дочки. Как отдать? Дина не возьмет из моих рук. А почему? Почему?! Почему я не могу купить ничего своему ребенку? Это так несправедливо, Дина!

Даже денег не берет на дочь. Гордая дурочка!

Это очень обидно. Не знаю я на что она живет. Дома оставалось немного моих бабок. Но они должны были уже закончиться. Именно этот факт стал решающим в том, чтобы я засунул свои обиды подальше, тормознул и вернулся. Нужно как-то договариваться. И я очень надеюсь, что она хоть немного остыла и сделает этот расчетливый шаг мне навстречу.

Лезвие соскальзывает, оставляя ранку. На челюсти несколько похожих, уже белых коцок. Бриться под допингом травмоопасно. Сегодня я чистый. Но тремор рук все равно есть. Не плохо бы почистить кровь от этого дерьма.

Зачем я уехал? Зачем?!

Надо было остаться и сидеть под этой дверью столько, сколько бы она держала меня под ней. Но я за каким-то сорвался!

Обидно тебе стало, Арс?