По осколкам лжи (СИ)

– Ты останешься довольной, – целует меня медленно, с оттяжкой.

И вдруг грохот, топот и чей-то радостный вопль.

– Папа! Папуля! – в кабинет врывается девочка лет семи-восьми, бросается на Романова. Андрей, вовремя отпрянув от меня, ловит её в объятия.

– Привет, буря в пустыне, – оторвав её от пола, целует в нос, а я потерянно взираю на девочку.

– Дорогой, прости, я не смогла её удержать, пронеслась, как фурия, – в кабинет входит высокая блондинка в длинной шубе и золоте. Не трудно догадаться, что это жена и дочь. Только вот дочь почему-то не похожа ни на кого из них. Она точная копия меня в детстве.

В груди становится больно, словно мне туда острый нож засадили. А я задыхаюсь и никак не могу его вынуть. Я знаю эту девочку. Знаю. Она приходит ко мне во снах.

Малышка хохочет, бегает вокруг Андрея и увиливает от рук матери, а я сижу с открытым ртом и не могу собраться с мыслями. Я, наверное, должна бы сейчас уйти. Но не уходится. Я смотрю на девочку и вижу свою Нику.

– Ты не один? – блондинка бросает на меня говорящий взгляд, и я резко поднимаюсь на ноги.

– Это мой новый секретарь, – отвечает ей Романов, даже не удостоив жену взглядом. Он занятой Никой.

Никой… Может мне показалось? Может это очередной сон? Или что это такое, объясните мне кто-нибудь? Почему девочка так похожа на меня?

Не на ту меня, которая сейчас, а на Анечку до пластики и всего остального. До того, как из её груди вырвали сердце.

– Ника, – шепчу потерянно, уходить не тороплюсь. Нужно уйти, но ноги словно приросли к полу.

– Я Вика! – возражает мне девочка, а Романов бросает на меня непонимающий взгляд. Кивком головы указывает мне на дверь.

Я хочу уйти, но не могу сдвинуться с места.

– Лика? – напоминает он о себе.

– Да, извините, – сделав шаг, делаю ещё один и ещё. И так на негнущихся ногах добираюсь до двери. Захлопываю её, прислоняюсь спиной.

– Красивая у тебя секретарша, – слышу голос его жены и он меня невероятно раздражает.

– Нормальная, – отвечает ей Андрей и добавляет ещё что-то, но за визгом девочки я не разбираю слов.

Опускаюсь на стул секретаря, долго сижу, уставившись вперед. Либо меня сильно проглючило, либо я видела только что свою дочь. Свою Нику. А может я сошла с ума и в совершенно чужой девочке увидела своего ребёнка?

Они собираются довольно быстро. Его жена и девочка. Малышка не хочет уходить, но мать тянет её за руку.

– Прекрати, увидишь папу вечером.

– Пусти! Я хочу остаться! – канючит девочка, и я слышу голос Романова.

– Пусть остаётся.

– Она не будет тебе мешать? – спрашивает его жена, на что Романов в довольно резкой форме ей отвечает:

– Она моя дочь. Она не может мне мешать.

Жена Романова выходит из его кабинета, окидывает меня взглядом.

– Так вы новенькая?

– Я? Ддда… Новенькая, – шевелю губами всё ещё видя перед собой лицо ребенка.

– Кофе мне сделаешь? – тут же нагло переходит на «Ты» эта выдра, но мне сейчас не до неё.

– Извините, я должна разобраться с документами. Внизу в кафе делают отличный латте, – послала его женушку куда подальше, сама уткнулась в папку с бумагами, словно в ней я нашла истину жизни. А перед взором девочка… Вика. Или Ника? Как вышло так, что она похожа на Анечку в детстве? Не на кого-то из своих родителей, а на меня, постороннего человека. И по возрасту подходит… Неужели мне наврали, что Ника погибла? Неужели всё это время я жила в пустоте, оставшейся после Ники, не зная чем её заполнить, а она жива?

– И всё же я подожду свой кофе, – напоминает мне о своём присутствии стерва. Я вздыхаю.

– Хорошо, сейчас сделаю вам кофе, – окидываю её взглядом – ничего общего с малышкой.

– Ваша дочь очень на вас похожа, – ставлю на журнальный столик чашку с кофе, улыбаюсь насколько получается в данной ситуации.

– Не старайся, она мне не дочь. Я её мачеха, – отрезает стерва, а я, глупо улыбнувшись пячусь назад за стойку ресепшена. Мачеха.

Неужели ника жива? Моя Ника?! Моё маленькое счастье? Как так может быть?

Мне хочется ворваться к Романову и устроить разбор полётов, но я не имею права быть такой неосторожной. Сначала нужно всё узнать и только потом прийти к какому-нибудь выводу.

Андрей выходит из кабинета, бросает недовольный взгляд на свою жёнушку.

– Ты ещё здесь?

– Да, я решила выпить кофе, – улыбается та, а Романов поворачивается ко мне.

– Лика, принеси моей дочери конфеты. В комнате отдыха должны быть.

– Хорошо, сейчас, – киваю я и подрываюсь с места. У меня появился ещё один шанс увидеть девочку. Спешу за конфетами и, взяв коробку, несусь обратно в кабинет Романова.

Девочка всё ещё здесь и всё ещё похожа на меня. Я протягиваю ей коробку, улыбаюсь.

– Держи, Вика.

– Спасибо тётенька секретарь, – вежливо отвечает она мне, смотрит в глаза. А я едва под ноги ей не валюсь. Она моя. Я чувствую это.

Выхожу из кабинета и снова ныряю в свой закуток. Ко мне подходит жена Романова, опирается на стойку.

– Надеюсь, тебе не нужно объяснять, что с чужими мужьями спать нельзя, – усмехается свысока, глядя на меня, как на букашку. Только я не Анечка, меня не испугать.

– Вы уже уходите? – вежливостью от меня и не пахнет.