По осколкам нашей любви

Лиа уставилась на меня.

— Ты выглядишь так, как он и описывал.

Я нахмурилась в ответ.

— Что ты здесь делаешь?

Ее выражение лица напряглось.

— Я здесь, потому что беспокоюсь за Марко. Он сейчас в полном беспорядке.

Я не могла игнорировать боль и вину, которые вызвали во мне осознание. С тех пор, как мы общались по телефону последний раз, Марко дал мне время. Но был честен и не сказал, что много. Когда прошло пять дней, и я не связалась с ним, он позвонил мне. Уже сказав ему, что мне нужна была разрядка, я не ответила.

И не ответила последующие три раза.

Не могла, потому что наши отношения нагоняли на меня страх, и я просто не знала, что сказать ему.

— Послушай, он не вдавался в подробности, но объяснил, что несколько лет назад с тобой случилось что-то плохое, когда Марко уехал, и теперь винит себя за это. — Лиа скрестила руки на груди, выглядя раздраженной. — Я знала Марко в школе. Не очень хорошо, но знала, что он был тихим и, казалось, немного ненавидел мир. Я наблюдала, как Марко меняется, став отцом. Он вроде, не знаю, стал увереннее. И счастливее. Нигде и ни с кем я не видела его счастливее, чем с тобой. — Лиа сощурилась от зимнего солнца. — Он все рассказал мне о тебе. Прежде, когда я была беременна Диланом, мы стали с Марко хорошими друзьями, отчего и рассказывал о тебе. Я даже немного ревновала к тому, как он смотрел на тебя, будто ты была намного лучше всех девушек на планете. Я говорила ему бесчисленное количество раз, что он должен попытаться связаться с тобой снова, но он не сделал этого. Это реально меня выбесило — что Марко думал о себе недостаточно хорошо. Теперь меня выбесило еще больше то, что твое непрощение и тяга времени заставляют его чувствовать вину за случившееся с тобой, чтобы там ни было. Марко опять стал неуверенным. Я знаю его. Знаю, что он никогда не смог бы обидеть кого-то намеренно, поэтому понимаю, что бы тогда не случилось с тобой, это не его вина. И было бы мило с твоей стороны дать ему об этом знать.

Чувствуя себя загнанной в угол с раскаянием и злобой из-за того, что тот, кого я не знаю, вынудил почувствовать меня вину, я одарила ее взглядом, который говорил Лиа, что я не запугана ею.

— Не уверена, что это твоего ума дело.

Ее выражение лица стало строже.

— Марко не только отец моего сына, он — мой друг и хороший парень, и мне не нравится, когда кто-то причиняет ему боль.

— Он знает, что ты сейчас здесь?

— Нет, — озлоблено фыркнула Лиа. — И, вероятно, по-настоящему разозлится, когда скажу ему, что ходила к тебе. Но, если это даст тебе пинка под зад, дабы сдвинуться с места, я переживу это.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

— Может, и нет. Но мы обе знаем, что Марко — хороший человек. Он не заслуживает чувствовать то, что чувствует. — Она пожимает плечами, смотря на меня изучающе последний раз. — Подумай над этим.

* * *

Времяпрепровождение с Бреем, Белль и их мамами было разбавлено едким решением Лиа попытаться форсировать нашу с Марко ситуацию.

Я провела большую часть дня, беспокоясь о нем, пока не пришла к решению, что мне нужно было перестать быть такой трусихой и позвонить ему.

С его стороны не было никаких раздумий и сомнений; Марко взял трубку сразу на втором гудке.

— Ты знаешь, как держать парня в подвешенном состоянии, — отвечает он спокойно.

— Я лишь звоню сказать тебе, чтобы ты не винил себя. Я не виню тебя в том, что произошло со мной.

— Проще сказать, чем сделать, Ханна. Есть причина в том, что ты бросила меня, когда узнала про Дилана. Ты сказала себе, что какая-то часть в тебе винит меня за то, что оставил тебя разбираться со всем этим дерьмом в одиночку.

— Честно, — произнесла я шепотом, — так и было. Я знала, что это было неправильно, и переборола себя. Я понимаю, что произошедшее со мной — не твоя вина. Все, что произошло со мной, — ничья вина. Мы были оба виноваты в том, что были безответственны и не вспомнили про защиту, это все.

— Нет. Это была моя вина. Я был уже более опытный. Но ты… и в тот момент с тобой мои мысли потерялись, из-за чего не мог думать здраво.

— Также произошло и с Лиа? — едко спросила я.

— Ханна, такого, как с тобой, с ней не было. Мы оба были пьяны в стельку. Чудо, что мы вообще смогли раздеться и заняться сексом, если…

— Ладно, я не хочу больше ничего знать, — перебила я.

Некоторое время Марко молчал, а затем:

— Дело в Лиа, так ведь?

— Нет, — ответила я и затем вздохнула. — Не знаю.

— Ханна, я забочусь о Лиа. Она — мой друг и мать моего ребенка. Но люблю я тебя.

— Разве должно быть все так сложно, Марко? Должно ли это причинять такую боль?

— Я не знаю. Не знаю, каковы правила. Только понимаю, что все это важно чувствовать по отношению к определенному человеку. Я все сделаю ради сына, Ханна. Сделаю все, чтобы защитить его. Убедиться, что он чувствует, что любим. Что он заставляет мою вселенную вращаться. То же самое я чувствую и с тобой. Мне хочется защищать тебя, хочу дать тебе понять, что для меня нет никого, кроме тебя. Что ты заставляешь вращаться мою вселенную.

Сердце в буквальном смысле заболело в груди.

— Ханна?