По осколкам нашей любви

Марко прочел безмолвное послание в моих глазах и в ответ прижался губами ко моему лбу, дабы утешить. Я закрыла глаза, кладя голову ему на плечо, и слушала, как священник хоронил Джаррода Фишера.

∙ ГЛАВА 27∙

Квартира Марко не была похожа на то, что он описывал.

Это была довольно новая постройка, квартира с двумя спальнями на Сейнт Леонардос Хилл к востоку от университета. Она была маленькой, но обставлена в мужском, современном стиле — квартира воплощала идею роскоши с ограниченным бюджетом. Большой телевизор с плоским экраном висел на стене напротив трехместного дивана в гостиной открытой планировки. Небольшая, но современная кухня была расположена в задней части комнаты. По середине торцевой стены была дверь, которая, как я догадывалась, вела к спальням.

Марко сказал мне, что его место — дыра. Он сказал мне это, потому что, если бы взял меня в свою квартиру, ему пришлось бы прятать фотографии Дилана, которые висели на стенах. Пришлось бы спрятать коробку с игрушками в углу комнаты и фигурки, стоящие у французского окна с видом на сады.

Но он не смог бы спрятать вторую спальню, которая, без сомнения, была обставлена для маленького мальчика.

Оставив меня скинуть пальто и сесть на черный кожаный диван, Марко решительно прошел на кухню и начал заваривать мне чашку чая. Мое лицо было замерзшим от зимнего ветра, но холод, который пронизывал всю остальную часть тела, был вызван необходимостью наблюдать за тем, как пятнадцатилетнего мальчика похоронили в день с ярким зимним солнцем и с темной горькой растерянностью.

— Это нечестно, — пробормотала я. — И я должна пройти мимо этого. Ты бы сошел с ума, не так ли? Если был бы одержим несправедливостью всего этого?

Марко налил горячую воду из чайника в две кружки, а затем поднял на меня взгляд.

— В такие времена лучше принять это и двигаться дальше. Но да. Это нечестно. — Он вернулся ко мне с кружками, протянув одну, а затем сел рядом со мной. Его великолепные глаза выражали сочувствие и беспокойство. — Соболезную, Ханна. Я знаю, что он был хорошим ребенком.

Я крепко сжала кружку в обеих руках, позволяя жару проникнуть в себя.

— Элли рассказала тебе о Джарроде?

— Вообще-то, Коул.

Я приподняла бровь.

— Я бы проиграла в споре.

Марко уселся левым бедром на спинку дивана, проводя по ней рукой, пока пальцы не коснулись моего плеча.

— Вопрос в том, почему ты не сказала мне?

Возможно, было слишком вести этот разговор после похорон Джаррода, но я знала, что пришло время. Марко был здесь. Он пришел ко мне, когда я нуждался в нем, даже не спросив.

— Ненавижу, что смерть одного из моих детей разбудила меня до чертиков, — сердито пробормотала я, не дрогнув от встречи с его взглядом, хотя мне было почти стыдно за мои выборы в последние несколько месяцев. Неверно. За последние несколько лет. — Я думала, что, если бы смогла пройти через это одна, то я могла бы спокойно прийти к тебе после.

Марко свел брови.

— Ханна, ты порвала со мной, потому что я оставил тебя одну с такой проблемой как внематочная беременность, что едва не стоило тебе жизни. Теперь ты говоришь мне, что хочешь, чтобы я оставил тебя одну бороться с ныне происходящими дерьмовыми вещами? Я в замешательстве.

— Нет. Я думала, что могу и должна сделать это в одиночку и что это не справедливо — искать в тебе опору, но как только ты оказался там, я поняла, что ты нужен мне. — Я сглотнула и призналась: — Всегда нужен.

Я наблюдала, как Марко наклонился, чтобы поставить кружку на журнальный столик, после чего посмотрел на меня пылающим взглядом.

— Ты серьезно? Потому что не знаю, смогу ли еще раз вынести твой уход.