По осколкам твоего сердца (СИ)

Он знал, что меня разговорить проще, чем Диму. Знал с самого начала. Поэтому и делал это. Думал, что я скажу. И я была близка к этому. Ревела, глотала слезы и слышала прерывистые слова Димы, который повторял:

- Все будет хорошо, не плачь… Я люблю тебя, все будет хорошо.

- Хватит! – закричала я, не выдерживая. – Хватит! Умоляю!

Андрей снова сделал знак охранникам, и они остановились. Дима шумно выдохнул. Его лицо было в крови, но в глазах по-прежнему сияла ярость и сила. Он не собирался сдаваться.

- Ты решилась нам все рассказать? – ласково спросил отчим и отпустил меня. – Правильно решение, дорогая падчерица. Абсолютно правильное!

- Как и я, она ничего не знает, - громко сказал Дима, снова ловя мой взгляд.

«Молчи, прошу, молчи», - читалось в его глазах. Боже, что же делать? Как спасти Диму? Как?!

Моя взгляд метнулся в сторону двери, ведущей в подвал, и я вдруг увидела… маму. Ее лицо, изрезанное тенями. Мама стояла за дверью и смотрела на меня большими глазами, полными ужаса. Откуда она взялась здесь, я не знала. Просто смотрела на нее, а она – на меня.

- Мама! Мамочка! Помоги! – громко закричала я против воли, как в детстве, когда нам страшно и мы зовем самого близкого, самого родного человека, который есть на свете. Свою маму.

Андрей даже и подумать не мог, что я обращаюсь к маме. Решил, что мне просто страшно.

- Мама! – еще громче закричала я, заходясь в слезах, и он с силой тряхнул меня, велев заткнуться.

А мама… Мама исчезла.

Мама предала меня в последний раз. Бросила.

Я считала себя взрослой. Уверенной и сильной. Самостоятельной. Большой Полиной, которая сама может решать все вопросы. Которой не нужна чья-то помощь и забота. Но я была неправа. Внутри меня все так же жила другая Полина – маленькая и напуганная.

Полина, которая лишилась отца и наполовину лишилась и мать, которая погрязла в своем горе. Полина, которая сидела в углу, сложив руки на коленках, потому что не знала, что делать. Полина, которая боялась заплакать, потому что это могла услышать мама. Полина, которая рвала цветы, чтобы принести папе на могилу. Маленькая и беззащитная Полина, которую предали. Мама не пришла, чтобы защитить ее. Бросила. Разлюбила.

Ребенок без любви матери остается один на один с пустотой. Кого-то эта пустота поглощает, кого-то разрывает на части, а кто-то сам становится пустым.

Я заплакала навзрыд. Завыла, как раненный зверь. И Андрей брезгливо оттолкнул меня в сторону. Я кинулась к Диме, но охранники не дали мге даже коснуться его – отбросили, и я упала на пол. Дима дернулся, будто хотел броситься ко мне и поднять, но его не выпустили. И он только плотнее сомкнул челюсти.

- Отпусти ее, она ничего не знает, - выдавил он, облизывая окровавленные губы. – Слышишь? Или тебе нравится ее мучить?

- Ты считаешь меня идиотом? Мы оба знаем, что девка в курсе, – раздраженно сказал Андрей. – Знаете, дорогие мои, я абсолютно офисный сотрудник. Мне не нравится решать вопросы подобным способом. Я ненавижу насилие. Да-да, я его противник! Но вы вынуждаете меня так поступать! Вы вынуждаете меня идти против собственных принципов. И мне это очень не нравится. Как и вы, я заложник ситуации. Но, как говорится, отчаянные времена требуют отчаянных мер. Сейчас я поменяю вас местами. Теперь ты будешь смотреть, мой юный друг.

- Я тебя убью, если хоть пальцем ее тронешь! – выкрикнул Дима.

- А может быть, ты сам никогда не выйдешь из этого подвала? – усмехнулся отчим. – Ребята, подержите нашего гостя в стороне. Пора заняться моей падчерицей.

Неспешной походкой направился один из охранников, а я в страхе попятилась к стене, инстинктивно выставив вперед руки. Но дотронуться до меня он не успел.

- Не трогай мою дочь! – раздался голос мамы, непривычно громкий и твердый.

Отчим от неожиданности замер. А я перевела взгляд на дверь. Мама стояла на пороге и держала в вытянутой руке пистолет, направленный на него. Я не знала, откуда она взяла оружие. И не знала, умела ли она стрелять. Но знала другое – мама меня не бросила. Она вернулась.

Охрана тотчас навела на нее свое оружие, но Андрей раздраженно велел им спрятать стволы. И повернулся к маме.

- Дана? – изумленно спросил Андрей, забыв и обо мне, и о Диме. – Ты что тут делаешь? Я же сказал тебе сидеть в квартире.

- Отпусти мою дочь, - повторила мама. Я видела, как она тяжело дышит, и знала, что ей страшно – понимала по глазам. Но отчего-то вдруг почувствовала легкость. Маленькая Полина внутри меня больше не рыдала от страха, ведь мама снова была с ней. А взрослая Полина не могла в это поверить.

- Дана, положи пистолет. Ты ведь можешь совершить что-то непоправимое, - нежно проворковал Андрей, шаг за шагом осторожно приближаясь к маме.

- Я уже совершила непоправимое. Когда встретила тебя, - ответила она. – Полина, иди ко мне. А ты не смей приближаться. Стой, где стоишь!

- Ты ведь не умеешь стрелять, - усмехнулся Андрей.

- Умею. Меня муж научил, - дрожащим голосом возразила мама.

- Я твой муж, идиотка. Быстро положила оружие и ушла! Или я твою дочурку пристрелю, поняла меня? – закричал отчим в ярости.