По осколкам твоего сердца (СИ)

Мама смотрела на меня, кусая губы и боясь заплакать при всех.

Предательница.

Я сказала это одними губами, без слов, и она поняла. Прочитала. И отвернулась, не в силах вынести мой взгляд. А я пошла прочь. В это же время заплакал Женя – громко, на весь зал, и мама взяла его на руки. А я ушла.

Не стала есть роллы – просто оставила деньги и покинула ресторан.

Я не понимала – как же так? Почему родная мать не позвала меня на день рождения? Почему человек, который меня родил, отказывается от меня? За что она так со мной?

Я шла по вечерней улице, залитой огнями, в своем красивом новом платье, и пыталась окончательно принять тот факт, что теперь мы чужие. И даже плакать не хотелось – слезы закончились.

Отчим добился того, чего так хотел. Он вычеркнул из жизни мамы не только первого мужа, но и его дочь. Меня.

Даже самый родной человек может оказаться предателем.

Меня нагнал Руслан – на его симпатичном лице сияла ухмылка.

- Я думал, будет веселее, - сказал он мне, шагая рядом.

- Поэтому мы с тобой и не можем быть вместе, - спокойно отметила я.

- Не понял.

- Чужое горе для тебя может быть весельем. Я далека от таких вещей.

Руслан нахмурился.

- Я не имел ничего плохого. Просто сказал, что ты могла быть более эффектнее. Могла бы наказать мать, закатив истерику. Начала бы кричать. Вылила бы воду в лицо. Отца бы приступ схватил – он на людях хочет быть идеальным.

- Думаешь, я пришла из мести? – рассмеялась я. – Я пришла, чтобы показать, что все. Больше я не ее дочь. И она это поняла. Если для тебя это повод поржать, лечи голову.

- Можно подумать, твой Барс был идеальным, - неожиданно вспылил Руслан. – Тот еще урод! Всех в страхе держал! Морды бил! Делал, что хотел! Ты на него повелась, а теперь мне предъявляешь, что я моральный урод!

Воспоминание о Диме согрело мне душу солнечным лучиком. Даже слова Руслана не зацепили. Пусть говорит, что хочет.

- Ты его не знаешь. Он не такой, - ответила я.

- Говоришь так, будто он жив.

- Для меня он всегда жив.

- А я? Такое чувство, что я для тебя мертв, - вздохнул Руслан.

- Я же сказала – мы слишком разные. Вот и все, - нахмурилась я. – И вообще, оставь меня одну.

Но Руслан не послушался – так и шел рядом. А когда я запнулась на каблуках и чуть не упала, снова задумавшись о Диме, поймал и не дал упасть. Только руки у него были не такими, как у Димы. Холодными и чужими.

Я вызвала такси и уехала домой. И уже там, сидя на диване и сжимая подушку, рассказывала Диларе обо всем, что произошло. И плакала, уткнувшись ей в плечо, хотя уже ненавидела себя за эти проклятые слезы. Дилара успокаивала меня несколько часов, и в конце концов, мы уснули в обнимку.

Я правда очень скучала по маме.

По той маме, которую помнила с детства.

По той, которая забирала меня из садика, каждый раз покупая что-нибудь вкусное к чаю. По той, которая гуляла со мной по парку и делала вид, что листики – это настоящие деньги. По той, которая клеила пластыри на разбитые коленки и душа на них, чтобы прошла боль.

Этой мамы больше не было.

Она звонила, но я не отвечала на ее звонки – не было желания разговаривать. И называть мамой – тоже.

Следующий вечер я дождалась с огромным трудом. Предвкушение от встречи с Димой опаляло меня, и я с трудом сдерживалась, чтобы не рассказать все Диларе. «Позже, - говорила я себе. – Она узнает все позже!»

К каскадным фонарям на набережной я пришла за час до назначенной встречи. Стояла у перил, то и дело оглядываясь, и пыталась понять, где же Дима? С какой стороны он придет?

Время шло, а его все не было, и не было.

Полчаса, час, два…

Дима не появлялся.

На небе появились тяжелые свинцовые тучи, которые в полутьме казались черными, от реки начало дуть, и теплая погода почти по щелчку пальцев сменилась на прохладную. Вдалеке гремел гром, и на небе появлялись отсветы от молний. Гроза приближалась, но я упрямо не уходила. Стояла на месте и ждала Диму.

Ждала, когда прямо надо мной разорвался громовой залп, заставив вздрогнуть от страха. Ждала, когда небо озарило молнией в виде трезубца, которая попала в реку. Ждала, когда хлынул ливень.

Я промокла до нитки. Замерзла как собака. Но упрямо ждала Диму.

А он не пришел.

Глава 39. Нежданные гости

Самое сложно – отказываться от любви.

Особенно когда любовь рядом.

Особенно когда глаза той, которую любишь, наполнены слезами и болью. И надеждой.

Надежда убивает без оружия. Словно змея обматывает шею и начинает душить. Ты задыхаешься, хватаешь воздух посиневшими губами, но все равно веришь, что все измениться. Что все будет хорошо.

Чушь собачья.

С этими мыслями Барс мчался по трассе в город. То и дело он оглядывался по сторонам. Вдруг слежка? Ее могли организовать рыжий урод и его дружки. Или враги Старика. Но нет, все было чисто.

Оставить Полину было сложно.

В первый раз хотелось кричать и крушить все вокруг. Но его заставили сделать это. Притвориться мертвым. Уехать.