По особо важным телам

Он дисциплинированно подал руки спиной в проход, ощутил щелчок бокорезов.

- Ганчірку з очей стягнеш після того, як двері закрию! - предупредил естественное движение Шульги конвоир. - Як приїдемо, сам накинеш. А щоб нам спокійніше було, я тебе звичайним наручником пристібну...

Два щелчка, и правая рука прикована к арестантской кабинке.

Дверь закрылась. Размяв свободную руку, Шульга скинул с головы опостылевший «капюшон», прищурился, привыкая к слабому свету...

Да, автозак. В мерцании дежурной лампы на потолке можно разглядеть лишь общий абрис отсека и две фигуры на боковых сиденьях. Форма на них полицейская, старого образца, понятно, недолюстрированные-неаттестованные, старой гвардии. «Укрофашистов» в четырнадцатом предусмотрительно не гнобили, вот и остались на службе. А вот с этими можно попробовать...

Шульга привычно просчитал варианты освобождения. Мужики не ожидают его нападения, иначе бы не сняли наручники. С другой стороны, они не представляют, на что он способен. Дело не в подготовке, а в привычке сперва убивать, и только потом думать и рефлексировать. Но в том-то как раз и дело. Чтобы вырваться отсюда, как минимум одного придется покалечить или убить… Нет. Ситуация пока не критическая, свои где-то рядом, выручат. Не стоит нескольких часов свободы жизнь этих ментов. Тем более — пожалели. Ладно, доберемся куда везут, а там уж посмотрим, что за дела...

Машина двигалась рывками, то разгоняясь на ровных участках, то переползая ямы и рытвины. Значит, не по главной трассе пошли. Почему? Не хотят привлекать внимания? Или в какую-то глушь везут?

Нет хуже занятия, чем грызть себя вопросами, на которые нет ответов. Чтобы занять голову, Шульга принялся думать о том, что он знал - восстанавливать в памяти подробности той ликвидации. Может всплывут в памяти какие-то, полгода назад несущественные, детали - ведь ноги у происходящего явно растут оттуда...

Киев, Печерск. 16 ноября 2016 года 8:15

Старенький «Фольксваген» - глухой белый фургончик припарковался на тихой липкинской улице метрах в пятидесяти от нужного им подъезда.

Еврей выключил дворники, и лобовое стекло начал замывать мелкий дождь.

- Десять градусов за бортом, не май месяц!

- Нормально! - потянувшись, ответил Ричер. - Меньше будет народу…

Воскресный день был выбран для операции не случайно. Жители престижной старой пятиэтажки в глубине тихих печерских улочек были людьми либо высокопоставленными, либо богатыми, а чаще и то и другое, потому выходные предпочитали проводить в загородных имениях. А значит, в отличие от спальных районов, на улицах и в квартирах здесь сегодня должно быть почти безлюдно. А тут еще и мерзкая погода, так что и случайных прохожих не будет.

Как и где их командир получил столь нетипичный позывной, в группе никто не знал. Внешне, конечно, он был вылитый Джек Ричер из романов американского писателя Ли Чайльда — двухметровый молчаливый амбал, владеющий всеми видами ручного оружия и способный пьяного Тайсона, при необходимости, погасить. Но кто в армии читает того Ли Чайльда?

Командиром Ричер был жестким, порой жестоким. А какой он человек - в группе никто не знал. До войны то ли в донецкой «Альфе» служил, то ли в спецназе военной службы правопорядка. По другим данным, как и многие командиры добробатов первой волны, возглавлял охранную фирму при какой-то серьезной корпорации. Но это все были слухи.

Ричер перебрался на переднее сиденье, обернулся к Шульге.

- Все понял?

- Что тут непонятного? Проникаем. Дожидаемся. Исполняем. Обставляемся. Тихо уходим.

- План квартиры помнишь?

- Третий этаж. Дверь бронированная, два замка. Сигнализация, код известен. Прихожая, три комнаты — гостиная, спальня и кабинет...

- Хорошо! Ласка — вперед!

Ласка в мажорной курточке с капюшоном и обтягивающих черных джинсах, выскользнула из фургона и быстро скрылась за углом здания. В ее задачу входило оглядеть улицу на предмет потенциальных опасностей, проникнуть в подъезд, запираемый примитивным четырехзначным кодом, дать им сигнал и занять позицию этажом выше нужной квартиры.

Непосредственно исполнять будут Ричер и он, Шульга. Еврей, водитель-технарь, останется за рулем и будет вести внешнее наблюдение. Пятый член группы, снайпер Шаман, сопящий на заднем сидении в обнимку с винтовкой, был взят как резерв на случай непредвиденных обстоятельств. Которые, как показывал опыт, бывают в каждой, даже самой продуманной операции.

Капли дождя стучали в лобовое стекло. Ричер и Шульга сидели расслабленно, ожидая. Цель должна была возвратиться минут через тридцать, так что до выхода оставалось примерно четверть часа.

Приговор к ликвидации был Шульге понятен и объясним. То, что в Генштабе полно предателей, известно всем, от командования до рядового состава. Да и могло ли иначе быть в армии, которой до недавнего времени руководили люди, напрямую контролируемые Москвой?