По остывшим следам [Записки следователя Плетнева]

Утром я поехал в морг, получил в канцелярии акт патологоанатомического исследования трупа Наташи и там же прочитал его. Он не мог не вызвать подозрений! В самом деле: описывая одежду, которая была на трупе, Локшин обходил молчанием наличие на ней каких-либо пятен; делая наружный осмотр трупа, он обнаружил ранку на нижней губе, но в резолютивной части акта ее не упомянул и никакой оценки ей не дал; как выглядели другие кожные покровы — понять было невозможно. Локшин счел достаточным сказать, что они покрыты трупными пятнами разной конфигурации. Характеристика кожных покровов шеи, на которых Ладьины видели отпечатки пальцев, отсутствовала вообще. Что же касается выводов, то их в акте было два. Первый — «ишемическая болезнь сердца, острая сердечная недостаточность» — соответствовал тому, который значился в свидетельстве о смерти. Второй — «ревматизм с выраженными явлениями ревматического миокардита» — был сделан после проведения специальных исследований. Словом, в акте было достаточно недомолвок, неясностей, странных дополнений, превращавших его в улику против Локшина, а следовательно, и против Брагина.

Засунув акт в портфель, я вышел из канцелярии. Мне навстречу попалась «тетя Дуся»— та самая санитарка, которая готовила трупы к похоронам: одевала их, гримировала и так далее. Мы были знакомы давно. При каждой встрече она упрекала меня за то, что я становлюсь все солидней, а сама не менялась нисколько, как будто жила вне времени. И это при такой-то работе, когда с утра и до ночи перед глазами одни покойники! Никто не знал, сколько ей лет. Маленькая, всегда закутанная в головной платок, непомерно толстая из-за того, что под халатом у нее в любое время года были пальто или ватник, она постоянно шутила, пересыпая свою речь разными прибаутками.

— Как жизнь? — спросил я у тети Дуси.

— Жисть? Повезут — только держись!

— Здоровье?

— Слава богу…

— Настроение?

— Оно от покойничков зависит.

— Как это?

— Да так. Есть покойнички — есть и настроение.

— А сейчас?

— Маловато…

У нее было свои взгляды на динамику смертности…

— Молодые? — поинтересовался я, переводя разговор на нужные мне рельсы.

— Одни старики…

— А молодые часто бывают?

— В этом году троих привезли…

— Помните их?

— Как же, помню.

Я отвел тетю Дусю подальше от любопытных глаз.

— В январе к вам поступила молодая женщина…

— Красавица, — понимающе прошептала тетя Дуся. — А фигурой! Одно слово — богиня…

— Вот-вот. Вы ее гримировали?

— Как положено. Синюшная была, на губе ранка…

— Кто просил об этом?

— Муж! Культурный человек, обходительный…

— Скажите честно: сколько он вам заплатил?

Тете Дусе явно не понравился мой вопрос. О своих нелегальных доходах ей не хотелось распространяться. Вместе с тем она, конечно, понимала, что делать секрет из того, что известно всем, — глупо. Вздохнув, она призналась:

— Сколько обещал, столько и заплатил. Четвертную. Уж очень просил получше сделать, я и сделала… Попудрила, подрумянила…

— А с Локшиным он не разговаривал?

— Не видела. С ним ругались родители покойницы. Хотели акт почитать…

— Запишем все это? — нерешительно спросил я, боясь, что тетя Дуся не согласится.

— Пишите, коль нужно… Семь бед — один ответ.

Так в дело легло еще одно доказательство правоты Ладьиных. Теперь я вплотную приблизился к осмотру места происшествия — квартиры Брагиных. Осмотр, проведенный Бочаровым, удовлетворить меня не мог. Мне не давала покоя мысль о том, что в квартире я найду новые доказательства. Но как проникнуть в нее? Нелегально, обманным способом нельзя — закон запрещает. А официально — значит, с Брагиным. Телефона у него нет. Как проверить, бывает ли он дома, когда приходит, когда уходит и где он вообще? Позвонить и спросить об этом Ладьиных? Те, наверное, ничего не знают. Отношения испорчены, контакты прекращены. И все же, почему не позвонить?

Я набрал номер их телефона. Трубку взял Виктор Павлович. На этот раз он был более разговорчив.

— Есть ли какие-нибудь новости? — спросил он.

— Особых нет, — ответил я. — Проверяю ваши показания.

— Ну и как?

— Подтверждаются.

— Иначе и быть не может. Мы с Елизаветой Ивановной убеждены, что вы доберетесь до истины, верим в вас…

— Спасибо, буду стараться… А с Брагиным вы не встречались?

— Нет. Дома этот подонок не живет, где скрывается — не знаем.

— Вы уверены, что дома его нет?

— Мы были там несколько раз. По всему видно, что квартиру он не посещает, хотя ключ у него остался. Недавно мы врезали в дверь свой замок…

— В таком случае прошу вас завтра подъехать ко мне с ключом, часам к десяти.

— С удовольствием, — ответил Ладьин. — Елизавета Ивановна шлет вам привет и желает успехов.