«По полю танки грохотали…». «Попаданцы» против «Тигров»

Достигла или не достигла… И так плохо, и эдак. Если уже достигла – вернуть ее не получится. Если нет, он попытается не только найти, но и уговорить вернуться, пока не стало поздно, а что потом? Потом пристрелить шефа, если он попытается заставить девушку вернуться в игру снова?!

– Вить, планы по моему убийству будешь разрабатывать потом.

Он что, и в самом деле ясновидящий?!

– А если достигла уже точки невозвращения, что мне делать тогда?

– Тогда передашь ей инструкции, что и когда она должна будет сделать. Только, – шеф почесал вертикальную складку на лбу, – только шансов, что у тебя что-то получится, очень и очень мало.

Спустя час их отвлек телефонный звонок. Шеф выслушал, кивая и мрачнея лицом все сильнее и сильнее.

– Да, Витюш, точку невозвращения Наталья прошла, – сообщил он, повесив трубку. – Так что придется и в самом деле тебе отправляться. А еще… еще поможешь нашему Ивану Адамовичу составить ее психологический портрет. Как думаешь, она, догадавшись, что не может вернуться, захочет ли отыскать других таких же? И по каким признакам можно будет отыскать ее?

Еще одна задержка, но, пожалуй, шеф прав: психологический портрет может помочь другим игрокам. Он найдет ее сам, в этом нет сомнений… почти никаких, но, мало ли?..

– Ты не переживай, тем временем ребята как можно точнее рассчитают для тебя точку входа в игру.

Виктор кивнул.

Глава 16

Советский Союз, период Великой Отечественной войны (точное время и место не определены). Наталья

Все мы, как говорится, крепки задним умом. Ну, может, не все, но я – точно. Нет бы задуматься, почему так все произошло с попыткой повлиять на события, связанные со взятием Пскова! Ведь у меня было время! Может быть, если бы я попыталась хотя бы поделиться с Виктором своей историей, я бы смогла догадаться. Но – нет. Не суждено было мне догадаться, что не попала я под Псков в сорок четвертом по той простой причине, что – удалось! Мне ли с моим Расейняйским сражением или кому-то другому из игроков, но удалось-таки изменить ход войны. Насколько существенны эти изменения, я даже представить не могла, но, по крайней мере, в феврале сорок четвертого в сорок второй армии понятия не имели, что такое линия «Пантера». Не лгали, не лгали мне ни сухощавый без погон, ни расстрелявший меня майор.

Зато пришла мысль крайне своевременно – в момент запуска игры, так что я сейчас даже не знала, где и когда нахожусь. Это немного напрягало. Ну, да ничего – это я не знаю, а мой аватар знает, так что мне следует просто на время забыть, что я – это я.

Понимание пришло буквально через несколько минут, накрыв с головой: я не знаю, где я и когда. Одно понятно – зима. Почему-то на этот раз память реципиента упорно отказывала мне именно в этом. То есть свое звание, имя и имена бойцов я помнила, а вот – где именно мы находимся… Только – приказ: взять станцию. Ну, и ладно. Вспомнился один из первых походов, когда в качестве руководителя впервые пошел Лешка Снегирев, и мы заблудились. Лешка сперва долго терзал GPS, который упорно выдавал сообщение об отсутствии связи, потом – карту, а потом самый старый и самый, надо сказать, пофигистический участник нашего похода, позевывая, сообщил, что раз мы уже находимся на дороге, то в любом случае выйдем к какому-то населенному пункту. А когда выйдем, тогда и узнаем, как он называется.

Ну, что же, воспользуюсь умным советом. Возьмем станцию, тогда и узнаем ее название.

Земля грохочет от залпов, чадный дым стелется над самой землей. Земля белая, укутанная снегом, дым черный… Кинохроники снимались на черно-белую пленку – не было тогда цветной. И, как выясняется, и не нужна она: война – она такая и есть. Монохромная. Черно-белая. И еще, понятное дело, красная. Но красное – это потом. А пока: белое – поле, черные – танки с нанесенными на лобовую броню желтыми крестами… Странно, но сейчас, в этом противостоянии мне думалось только об одном: сможет ли это поле, перекореженное гусеницами танков – и наших, и фашистских, изрытое, израненное, испоганенное, сможет ли оно когда-нибудь восстановиться? Дать урожай? Будет ли когда-нибудь на месте этого черно-белого нежная зелень молодых ростков? Впрочем, будет… Земля обильно удобрена: разложившиеся человеческие тела – прекрасное органическое удобрение…

– Бронебойным…

Против нас – «тигры». Значит, как минимум – начало сорок третьего: «тигры», насколько я помню историю, впервые пошли в бой в конце августа сорок второго. А сейчас зима.

Заряжающий мешкает, я ругаюсь. Вот же прислали… бестолкового. У меня был прекрасный заряжающий – погиб совсем недавно и так нелепо… В уже освобожденном городке от руки пьяного фашистского пособника… Но почему же память подсказывает мне совсем другую дату? Упрямо твердит о том, что на дворе – самое начало года сорок второго?!

– Тебе сколько лет, Коньков?! Что ты как это самое…