По праву рождения

...

«Дорогая Джессика!

С днем рождения, сегодня тебе шестнадцать. Как ты, должно быть, сегодня волнуешься! Шестнадцать лет – это такая важная дата, особенно для девочки. Нет, уже не девочки. Я знаю, теперь ты молодая леди. Моя маленькая доченька – молодая леди!

И еще я знаю, что ты у меня красавица.

Я смотрю на твоих ровесниц и думаю: как они прелестны, свежи, умны! Как много ждет их впереди! Сколько радостей, трудностей, разочарований…

Новые чувства, желания, сомнения… Столько всего нового! Я обдумываю все, что хотела бы тебе сказать. Мы могли бы вести разговоры о твоей жизни, о выборе пути. Ты могла бы рассказать мне о мальчиках, которые тебе нравятся, о свиданиях, на которые ходила.

Наверное, мы бы ссорились. Но ведь матери и дочери всегда ссорятся, это неизбежно. Я бы все отдала за возможность поругаться с тобой, чтобы ты хлопнула дверью и бегом взбежала по лестнице к себе в комнату, заперлась бы от меня и включила музыку на полную мощность мне назло.

Я бы все за это отдала.

Я представляю себе, как мы с тобой ходили бы за покупками и тратили слишком много денег, а потом обедали бы где-нибудь в ресторане, как и подобает двум настоящим леди.

Я часто спрашиваю себя: ты гордилась бы мной? Надеюсь, что да. Представляешь, Сюзанна Каллен стала деловой женщиной! Сама до сих пор не могу привыкнуть, но надеюсь, ты гордилась бы мной, если бы узнала, что у меня теперь есть свой бизнес, причем процветающий.

А вдруг ты видела мои фотографии в журналах, когда ждала в приемной дантиста или в парикмахерской? Я пытаюсь представить, как ты открываешь пакет моего печенья. Какое тебе больше нравится?

Я стараюсь не горевать, но это трудно, так трудно – знать, что ты, возможно, ешь мое печенье и не знаешь, кто я. Ты никогда не узнаешь, как сильно я тебя люблю.

Каждый день, каждую ночь, Джесси, ты в моих мыслях, в моих молитвах, в моих снах. Я скучаю по тебе.

Я люблю тебя.

Мама».

– Я только теперь начинаю понимать, как тебе тяжело, – Джейк опустил письмо и взглянул на Колли. – Я слишком увлекся сопоставлением дат, фактов и связей. Я склонен забывать, каково тебе приходится.

– Какой это был год?

– Тебе исполнилось шестнадцать.

– Шестнадцать лет. Она даже не знала наверняка, как я выгляжу. Она не знала, кем я стала, что делала, где была. Это не имело значения. Она все равно меня любила, так любила, что написала мне это письмо. Все эти письма. Так любила, что отдала их мне. Чтобы я знала, как она меня любит.

– Зная, что ты никогда не полюбишь ее в ответ.

– Зная, что я не могу ее полюбить, – согласилась Колли. – Не смогу полюбить так, как ей хочется, потому что у меня есть мама, которая делала все то, о чем писала Сюзанна: говорила мне о своей любви, ходила со мной за покупками, ссорилась со мной. И я думала, что она слишком строга, что она меня не понимает, – ну, словом, все те глупости, которые приходят в голову шестнадцатилетним девчонкам. – Колли покачала головой. – Я хочу сказать, что моя мать – Вивиан Данбрук – могла написать такое письмо. Все эти чувства, доброта… это принадлежит им обеим.