По праву сильнейшего (СИ)

— Нам пришлось с Дмитрием изображать пару, чтобы я могла избежать ненужного внимания со стороны других оборотней.

— Предположим, я приму такое объяснение. Но какого … тогда моя пара с ним целуется в общественном месте?

Рассказать или не рассказать ему о слежке? Скорее всего следил сам. Вряд ли такой бы явился к «невесте», если бы прежде не узнал о ней все, вплоть до любимого цвета нижнего белья. Опять вспомнила, как он проверял «мою сохранность» и поморщилась, что не укрылось от взора Влада.

— Ана, я жду.

— Вы за мной следили?

— Я. Игра на публику, значит? — сам спросил, сам же себе и ответил, покивав в знак подтверждения головой. — Как ты поняла, что находишься под негласным надзором?

— Почувствовала.

— Интересная особенность у тебя, моя девочка. Редкая.

Хотелось бы знать, что это за особенность такая? Что знает моя пара, чего не знают мои родители? Дима, конечно, молчал. Но я догадывалась, что он списывал мою повышенную чувствительность на мнительность.

Альфа притянул меня к себе и потер пальцем свою метку.

— У тебя пятнадцать минут, чтобы принять душ и переодеться. А то от тебя несет чужаком, что дико раздражает. Не забудь почистить зубы. И спускайся вниз. Не опаздывай.

Дико его раздражает, что я пахну Димой. Знал бы он, как раздражает меня одно его присутствие. Дом — единственное место, где раньше я чувствовала себя свободно, спокойно и в полной безопасности, в один миг перестал быть таковым. Стоило лишь Владу появиться. Казалось, этот мужчина разрушает все доброе одним лишь своим присутствием. Но я послушно поднялась и отправилась в свою комнату.

На лестнице была перехвачена обеспокоенной матерью:

— Анюта, солнышко, с тобой все в порядке? Прости нас, предупредить не смогли. Господин Соболев нагрянул неожиданно, — голос женщины был взволнованным и заботливым. Такое тепло разлилось в моем сердце, вытесняя оттуда боль утраты и тоски по настоящим родителям.

— Мамочка, — я бросилась на шею к женщине. Хотелось разреветься в таких надежных и родных объятиях и забыть об ужасе и унижении, которому подверг меня Влад.

— Что он сделал? — спросила Марина Львовна.

— Ничего, — я не стала посвящать любящую меня женщину в ненужные ей подробности, она итак переживала. А мне стоило поторопиться, что-то мне подсказывало, что Влад не оценит задержки. А пока злить его не хотелось. Я рассчитывала присмотреться к нему. Все-таки пара. Какая-никакая. Пара, к которой меня абсолютно не тянуло. А вот это было само по себе странно. Да, раздражал. Да, пугал. Но вот какой-то животной тяги на уровне инстинктов я к нему не ощущала.

Я любила слушать рассказы об истинных парах. Так все говорили с таким трепетом о том, какие невидимые, но прочные узы связывают пару. А у нас что? А, ничего. Возможно, потому что метка была неактивна? Вопрос: почему она неактивна? Кстати, у Влада по отношению к себе я тоже не заметила какой-то особой тяги. А не мог ли альфа ошибиться? Хотя, вроде матерый волк. Должен же был понимать, что делал?

— Иди сюда, милая, — услышала я, стоило мне выйти из ванной комнаты. Влад, вольготно расположившийся на моей кровати, похлопал рядом с собой рукой. А я ведь не подумала даже одеться. На мне было лишь полотенце, которое с трудом прикрывало мою попку. Не ожидала я подобной встречи, да и он просил спуститься вниз. Оборотня не смущал тот факт, что кровать у меня была хоть и полутора спальная, но для двоих однозначно тесная. Особенно, если предполагалось делить ее с таким мощным и крупным мужчиной, как моя возможная пара. При одной мысли о том, что обнаженная окажусь рядом с ним на постели, мне стало… Странно мне стало. Кажется, я все-таки поспешила с выводами, и Влад вызывал у моего тела определенные признаки сексуальной заинтересованности. Поэтому я не спешила воспользоваться его предложением и мялась в дверях.

— Не могли бы вы отвернуться? — попросила я, впрочем, мало надеясь на положительный ответ. На мужчине уже не было пиджака и галстука, а несколько верхних пуговиц на рубашке были расстегнуты. Ну, не собирается же он… Не думает же, что я…

— Нет. Ана, иди сюда, — в голосе уже не осталось даже намека на теплоту или заинтересованность, только холодная сталь. По телу прошел озноб, но уже не от зачатков возбуждения. Пришлось подчиниться. Подошла к кровати и присела на самый край, подальше от Влада.

— Иди сюда, значит, ко мне, — мужчина схватил меня за руку и подтащил к себе. — Я вот все думаю, почему моя метка неактивна?

Я не успела ничего даже понять, как мужчина уложил меня на спину, а сам навис сверху.

— Не дергайся, — приказал он мне, а сам уже опустился к моей шее с поцелуями. Не успела даже шевельнуться, как его клыки вспороли нежную кожу в районе метки. Он что ее решил обновить? Если бы только это. Почувствовала, как его колено настойчиво раздвигает мне бедра, а ладонь уже оглаживает животик.

Черт! Пожалуйста, не надо! Не хочу я такого первого раза! Не хочу, вообще, первого раза! Не так! Не тут! Не с этим мужчиной!