По праву вражды и истинности

Среди присутствующих слова Лоренса не вызвали ничего хорошего. Наоборот, острое неприятие. Желание перечить. Немедленно. Чтобы больше никакой речи не было о том, что говорилось сейчас. При чем, все это было критично и пронзило гулом.

— Это окончательное решение, — голос Лоренса отдался жесткостью. – И подкреплено оно будет союзом между нашими семьями. Моя младшая сестра станет женой Тайлера Хариса.

Уже это было хуже, чем молния пронзившая каждого присутствующего. Разрывая сознания, отравляя воздух. Все замерли и в помещении воцарилась та тишина, которую можно было назвать глобальной. И на лицах присутствующих то, что необъяснимо. В первую очередь неверие, словно они все разом считали, что ослышались. Но это понятно. Только что мой брат сказал то, чего быть никогда не могло. Но именно в этой тишине, Тайлер произнес то, после чего никакой дороги назад уже не было.

— Для меня брак с Дженис Олсен не просто союз. Она моя единственная омега, — подкатывая рукав черной рубашки, Тайлер поднял руку, показывая метку. – И дана мне судьбой, как истинная пара.

Что-то треснуло и разбилось. Создавалось ощущение, что сам воздух превратился в крошку, напоминающую битое стекло и, проникая в легкие присутствующих тут альф и омег, он начинал первый этап ада.

Первое мгновение эмоции на лицах были практически неразличимы. Сразу сокрушающе мощные, но в слишком больших масштабах. Так, что одно набрасывалось на другое. Перекрывало. Загрызало. Но то, что эта новость не вызвала ничего хорошего это факт. Более того, скорее крайне плохое.

Находясь в зале и наблюдая за тем, что происходило, я ощутила то, что сердце замерло, но увидев то, что Харис подняв руку, протянул ее ко мне, тут же пошла к нему. Стоило нам оказаться рядом друг с другом, как Тайлер взял меня за руку. Затем вовсе положил ладонь на талию. Естественно, мы не позволяли себе ничего лишнего при посторонних, но показать нашу близость следовало. И Тайлер показывал. Держал меня в своих руках так, что я ощутила себя сокровищем.

Взгляды присутствующих прожигали. Липли и вонзались. Особенно явно они смотрели на наши метки и в воздухе повисло понимание того, что это действительно начало конца.

К присутствующим опять обратился Лоренс. Затем Тайлер. Я, получив возможность, произнести свою речь, понимала, что больше не дрожу. Мне не страшно и в своих словах я пыталась донести мысль, что вражда делает нам всем хуже. Сама судьба метками пытается ее прекратить.

Вскоре собрание было прекращено. Как и ожидалось те, кто сегодня был тут имели достаточно самоконтроля, чтобы не доходить физического насилия. Но, то, что происходило позже более чем отчетливо давало понять – нас с Тайлером не приняли. Это было настолько категорично, как вообще нельзя объяснить словами.

Собрание именно в таком виде проходило не просто так. Изначально эту новость следовало раскрыть именно верхушке правления. Посмотреть на их реакцию и проработать с ними эту информацию.

Как и ожидалось, никакого принятия не было. Лишь некоторые пришли к Лоренсу и к Тайлеру. Не потому, что им все это нравилось. Скорее, наоборот. Остальные же совсем отгородились. Показали, что больше не воспринимают их, как вожаков.

Ко мне отношение было еще хуже. Но я понимала, что пока что это лишь мелочи. Еще через две недели на оба города уже прошло официальное оповещение о ближайшем сотрудничестве, примирении и моей с Тайлером свадьбе. Все это было сделано очень грамотно и тонко, но… оно повлекло за собой то, чего и следовало ожидать.

Кто-то пытался поджечь особняк Олсенов, бросая в него зажженные бутылки. Было нападение на дом Хариса. Митинги, склоки. Изрисованные заборы, на которых изображали нас повешенными. Попытки изувечить Лоренса кислотой. Нападение на Тайлера. И не одно. За это нападавшие поплатились, но вообще происходило много всего. И теперь на нас бросались наши же. Бездумная толпа. Конечно, могло быть и хуже. Например, нас до сих пор толпой не порвали на части, а это уже достижение, но все равно все выглядело не самым лучшим образом. Это и был тот самый ад, в котором мы для окружающих стали полными предателями.

Прежний уклад никак не хотел рушиться. То, что веками создавалось, ломаться отказывалось и, порой читая о том, как меня в сети называют Харисовской шлюхой, желая не просто смерти, а чего-то масштабно болезненного, я не переставала удивляться тому, как людям порой важно ненавидеть и враждовать.

Первое время я жила в том самом домике рядом с озером. Но вскоре и там стало небезопасно. Пришлось уехать заграницу и лишь по новостям узнавать о том, что происходило. Ждать хоть и редких, но все же приездов Тайлера. К сожалению, из-за дел он не смог прилетать слишком часто и быть рядом со мной дольше, чем неделю.

Но я терпеливо ждала. Знала, что он с Лоренсом создает тот мир, в котором будет безопасно. В котором мой с Харисом ребенок не будет бояться того, что на него нападут лишь из-за того, что он ребенок двух враждующих кланов.