Сместив основную массу документов на край стола, Карпов принялся к изучению ежесуточных сообщений по воинским частям, за последние два месяца, сверяя их со сводками правоохранительных органов. Вроде бы ничего особенного. Значимых инцидентов и происшествий не выявлено. И вдруг Карпов невольно напрягся. Что-то он пропустил. Где-то он уже это читал. Как заведенный, машинально стал перебирать отложенные им листы с печатными текстами. Поднес к носу зажатые в руках две страницы, бросая взгляд то на один, то на другой.
«По информации районного одела внутренних дел, утром одиннадцатого апреля сего года, в доме девять, станицы…, расположенного на улице Рабочая, обнаружен труп гражданина Шипилова Е.И., тысяча девятьсот шестьдесят первого года рождения, без признаков насильственной смерти. Проводится проверка. Ага. А вот сообщение от четырнадцатого апреля из войсковой части внутренних войск, расположенной в этом же населенном пункте, о безвременной кончине начальника склада артиллерийского вооружения, старшего прапорщика Шипилова Егора Игнатьевича».
Карпов взмыл над столом, разбрасывая руками папки сложенные на краю стола. Он выдернул из папки заключение о проверки. Вот оно!
«В комиссию проведения ревизии на складе, в ноябре прошлого года, входил Рахнович. Вот акт инвентаризации, где проставлена его размашистая подпись. А вот подпись заместителя командира батальона по вооружению и начальника склада вооружения. Шипилова Егора Игнатьевича. В ходе проверки, грубых нарушений не выявлено. Что самое интересное скоропостижная смерть прапорщика соответствует времени убытия Рахновича в отпуск. Просто совпадение?».
Он прошелся по кабинету. Поднял телефон, доложил, что на сегодня работу с документами завершил и попросил подготовить ему на завтрашнее утро транспорт и пропуск для выезда в войсковую часть. Дождался дежурного офицера, расписался в журнале напротив своей фамилии и, подхватив портфель, неторопливо покинул здание Управления ФСБ.
Заместитель командира части по воспитательной работе, высокий, моложавый подполковник, в легком, явно не отечественного производства, камуфлированном костюме «цифра» с закатанными рукавами, шел рядом. Заметив неподдельное любопытство к его обмундированию, просветил:
– Это я разжился обновкой в прошлом году в казармах города Гори. Удобная вещь. Там этого брошенного добра оставалось выше крыши. И не только этого. Многие изворотливые деятели умудрялись машинами трофеи вывозить.
Они неторопливо прогуливались под тенью деревьев ухоженной аллеи у здания штаба в три этажа с массивными стенами и огромными окнами, смотрящими на сверкающий от солнца огромный плац с высокой трибуной.
– Основная часть личного состава в настоящее время находится в горах, – вводил в курс дела заместитель командира. – В Ингушетии и Шатойском районе Чечни. Командир батальона выехал туда на днях с инспекцией. В месте постоянной дислокации осталась лишь небольшая часть военнослужащих обеспечивающих охрану городка и складов. В наряды заступают через сутки, это очень изматывает. Но все же лучше чем в горах. Там условия гораздо жестче. Живут в палатках. Вода и продукты привозные. Да и сами участки, где несут службу, далеко не спокойные.
Карпов понимающе кивнул и задал вопрос, ради которого он сюда и прибыл.
– Руслан Давидович, что вы можете рассказать о прапорщике Шипилове?
Подполковник слегка поморщился, остановился и слегка склонившись, почесал своей широкой пятерней левое колено. Стало ясно, что вопрос ему не очень понравился. Он повернулся к Карпову спиной, заложив руки за спину, рассматривая пустой плац.
– А, что можно рассказать о Шипилове? – шумно вдохнув мощными легкими воздух, повторился подполковник.
Немного помолчал, сбираясь с мыслями.