По прозвищу Чумной (СИ)

Глейд где-то в стороне тихо матерился, стараясь не упускать из вида зиланделиксийца. Конечно, с его покрасневшей шевелюрой это было несложно, но и мишенью он теперь стал отменной. Самого колдуна это не слишком волновало. Вернее, не волновало местную половину, внезапно ощутивший странное раздвоение сознания Алексей с нервным прикуриванием наблюдал со стороны, как его тело несётся к огромной каракатице, вылезшей из земли. И ведь уворачивается, сукин сын, от всех выстрелов – как лично в него, так и просто шальных. Если бы он в своей инквизиторской жизни вытворил нечто подобное, его бы уже в больничке собирали бы по кусочкам. А этому хоть бы что.

Одно из заклинаний всё-таки задевает его по касательной – и раздражённый рык, напитанный сырой силой, заставляет завять всю растительность на пару метров вокруг. Ещё три щупальца неведомой твари осыпаются на землю. Ликс подходит совсем близко, пропуская ещё пару попаданий по себе, но боли нет. В жизни некроманта вообще нет боли. Сердце твари где-то под землёй, он может достать его только один мощным заклинанием, другого шанса у него не будет. Почему-то приходит понимание, что бьётся мотор существа в унисон с нападающими. Большой Клык?

– О великая Тёмная мать, из чрева которой мы вышли когда-то давно, пищей для чьих розовых садов мы однажды станем! Да будет моя рука твёрдой, а ярость – праведной! Жертвую тебе это ложное божество, не о милости, но о справедливости прося взамен!

Разлом между некромантом и инквизитором на миг стал глубже, Алексея, теперь совершенно чётко осознающего половинки личности Ликса, могло бы скрутить в рвотных позывах, будь у него тело. Если до этого он сомневался в реальности Двуликой, то теперь мог точно сказать – уж это божество существует. И в родном мире ему доводилось сталкиваться с божками, но не такой мощи.

От выплеска магии захрустели кости рук, перемалываясь под этим потоком. Угасающее сознание Ликса, обе его половины, боролись с подступающим холодом той стороны – самоуверенный некромант перестарался, не учёл их общего состояния, и теперь имел все шансы упокоить повторно. Где-то сбоку полыхнуло раздражением, но среагировать некрос уже не успел, только сгустил вокруг себя силу, не позволяя последнему, отчаянному рывку умирающей твари сделать из себя фарш.

Ну, здрасьте, приятного вам аппетита

В подсознании боль тела не ощущается, так что кулак в ухмылающееся лицо он впечатывает с огромным удовольствием, ощущая, как дробятся хрящи. В инквизитории банальный мордобой не поощряли, пусть рукопашке и отводилось достаточно времени в программе. Но как-то негласно считалось, что любовь помахать кулаками – прямой сигнал о потере контроля над собой, зато сейчас Алексей мог себе это позволить. Проблема в том, что некромант только хохотал, булькая стекающей в глотку кровью, и что-то говорило Чумному, что стоит тому захотеть, как он восстановится в тот же миг. Он прекрасно это понимал, но не мог остановиться, вымещая злость и напряжение, продолжая месить кулаками колдуна, сорвавшись со всех предохранителей.

– Когда мы с тобой договаривались, сучёныш, речи не шло о твоём присутствии в моей голове. Да и о твоём божестве тоже. Не кажется, что не взаимовыгодная сделка вышла?

– А ты забыл, что колдунам верить нельзя? – некрос без проблем скинул с себя превосходящего по габаритам инквизитора, действительно одним движением ладони приводя лицо в порядок. – Ты, так-то, тоже не торопишься свою часть сделки выполнять, прибился к этим истребителям и рад.

Колдун с хрустом собрал обратно нос, погримасничал, проверяя, всё ли встало на место, работает ли лицо так, как должно. Пусть по количеству прожитых лет тот и был вдвое старше инквизитора, но всё ещё оставался едва вошедшим в силу мальчишкой, что по меркам сородичей, что по поведению. Было ли Чумному совестно? Да ни капли, страдать угрызениями совести в адрес мага, уже причинявшего зло людям он бы не смог, каким бы молодым колдун не был.

– А ты собирался в одно лицо избавляться от земляков? Тогда не удивительно, что тебя так скоро упокоили, искусственный отбор от законченных идиотов – благое дело.

– Да и божество их от него явно отвернулось, раз его так разнесло после попытки жертвоприношения, – голос Кира зазвучал ровно за мгновение но превращения черноты вокруг в лесную поляну. – Надо же, не думал, что получится дотянуться… Так, ты, – он указал на некроманта, – не отсвечивай, а то в нижний мир отправлю, а ты, Алексей, слушай меня внимательно, я не знаю, сколько этот отрав продействует…

Чумной не стал обращать внимания на оговорку товарища, тем более, что она очень чёткое показывала его отношение к шаманским отварам. Некрос было вскинулся, но всё-таки он потратил слишком много сил за получение власти над телом, так что теперь скорее хорохорился, чем представлял собой реальную угрозу. Инквизитор же был до чёртиков рад товарищу, хотя скорее удавился бы, чем это показал. И работало это утверждение как в сторону Кира, так и в сторону Алексея.