По прозвищу Чумной (СИ)

– Я слышу восхищение в твоём голосе. Не знаю даже, хочу ли я знать, при каких обстоятельствах ты умудрился с ней познакомиться, но если вдруг ты к моему возвращению окажешься моим отчимом – я тебя на ремни пущу. Стоило умереть на пару месяцев, как вы там бедлам устроили. Что дальше, императорская семья магами окажется? Ну, не просто одарёнными, я имею в виду, а полноценными.

– Есть у меня подозрение…

– Всё! Молчи! Просто заткнись, Кир! Дай мне немного пожить с нормальной картиной мира, мне хватило того, что тут не маги выбирают, кому служить, а магов выбирают Силы.

Воронов усмехнулся, отвешивая ему несильную затрещину. Чумной в ответ пихнул товарища плечом, спихивая с бревна, но был утянут следом, к тому же, Кир успел извернуться и тут же принялся шутливо его мутузить. В конце концов, иногда дружеская потасовка это именно то, что нужно, чтобы отвлечься от неприятностей и переключиться. Ликс брыкался, пытаясь скинуть шамана или хотя бы пнуть его в ответ, хохотал как безумный и впервые за последние недели чувствовал себя прежним. Живым. Настоящим. А не умертвием, поднятым чужой волей.

В новый путь

Ликс сидел посреди изолированной комнаты, которую ему выделил Глейд. Весьма благоразумно — в максимально далёкой от молельни Кодэха части базы. Сюда колдун приходил уже третьи сутки подряд, пытаясь понять, что вообще должен делать. Он ощущал направленное на себя внимание, не пристальное, как бывает при ритуалах, но всё равно весьма давящее на плечи неподъёмным камнем. Могильным, можно сказать. Шутки шутками, а вот с чего-то подобного можно было бы начать.

Некромант ощущал себя студентом на сессии, пытающимся по взгляду экзаменатора понять, в ту ли вообще степь его тянет или он уже начал нести пургу. Имеющиеся в унаследованной памяти картинки других алтарей задачу не облегчали, каждый был уникальным, отражением взаимоотношений между жрецом и божеством-покровителем. У него же они пока были весьма натянутыми, если не сказать грубее. Но после разговора с Киром он немного смирился с этой участью, понимая, что если уж от этого никуда не деться, то можно хотя бы получить условия повыгоднее. Не ликвидацию, а торжественную сдачу. Ликс повернулся было к своему основному собеседнику, но пёс остался за дверью, ни в какую не желая переступать порог комнаты. Тоже показательный момент, на самом деле.

— Вряд ли мне любое надгробие подойдёт... А можно, — он машинально запрокинул голову в потолок, повышая голос, — мне хоть знак какой-то подать что ли? Сон вещий хотя бы, не знаю, чем тут принято пользоваться? А?!

Чувствуя себя полным идиотом, некрос простоял в такой позе несуразно долгую минуту, прежде чем сойти с места. Махнул рукой, направляясь к выходу: потом разберётся, сейчас его ждёт увлекательнейшее путешествие в какую-то галактическую задницу, где начали фиксировать следы жертвоприношений разумных существ. И перспектива подобной охоты нравилась Ликсу куда больше, чем необходимость как-то договариваться с капризничающей Двуликой. Уже выходя из комнаты он вдруг нервно дёрнул плечом, оборачиваясь, но ничего странного не увидел. Да и тихий женский смешок его слух не уловил, так что навстречу приключениям он мчался без всяких предчувствий.

— Не забудь, — произнёс Зейл, кидая в замершего в дверях колдуна респиратор. — Не хватало ещё нового искать...

— Да не нужно мне дышать. мне от газов ничего не будет, я и так дохлый! — он закатил глаза, если бы мог, то те и вовсе бы провернулись в глазницах, сделали б полный оборот. — Нет смысла тратить расходники.

— Зато ты можешь в своих лёгких какую-нибудь хрень притащить. Носитель всего и сразу.

— Даже в этом случае мне нужно будет или плюнуть в чашку, или в дёсна облабызать. Очереди из желающих меня засосать на базе не наблюдается.

— Упасите боги...

— Долго языками чесать собираетесь? — идущие к месту сбора Горгульи показались в проёме.

Некрос на ходу закрепил поверх брони сумку. Если приподнять клапан, то от фона некротики можно подумать, что ты на кладбище, но там лишь лежали камни, отколотые временем от местных надгробий. Ликс то и дело запускал в сумку пальцы, чтобы ощутить прохладную, успокаивающую волну магии. Может он и не смирился с собственной смертью до конца, но определённо был на пути к принятию этого факта. С остальными Горгульями в последние дни общался лишь по необходимости, но сплетни в замкнутом пространстве разносятся сверхбыстро, так что о неудавшемся первом знакомстве с Кодэхом знали уже через пару часов — и на всякий случай обходили стороной обоих. Колдун, правда, попадался реже, предпочитая проводить время или на кладбище, или среди ядовитой растительности, вызывая у «любителей поваляться на травке» жгучую зависть. Ещё и забирался в самые заросли, чтобы уж точно не достали.