… по прозвищу Кобра

Уезжать? Да, поздно. Буйволы уже распряжены, заведены в стойла и там проведут до утра в холе и неге, бесконечно жуя свою жвачку и лакомясь сочной зелёной травкой. Тогда… остаёмся!

И я провожу совещание своей армии, включая ужиков — они такие же, как и все, благо что без рук, без ног. Но с головой… вернее, с двумя… такими славными и умненькими головками. Излагаю армии, всё как есть — это ловушка, нас назначили объектом грабежа и убийства. Слепой у ворот — не слепой, а наводчик. И хозяин Рын Бонн — тоже наводчик. Оба из лесной шайки Тука «Тесака». И ночью нас придут резать 20 человек оттуда. С ножичками. Что будем делать?

— Ссвисстнуть гадюччек, их здессь нессччётно, и вссех покуссать, нассмерть, как ссбредшши, — тут же предлагают ужики.

— Ну, дайте мне пострелять вволю, ну дайте… оптика же, всех перещелкаю, — умоляет барич Заи.

— И мне, и мне! Хочу пулемёт опробовать по живым мишеням, — просит Речи.

Я задумываюсь… Да уж, вот такая у меня подобралась армия, ни одного пацифиста и гуманиста. Ну, а что я хотел? Такой мир, такие нравы. Или ты, или тебя… третьего здесь не дано. И когда ещё это всё будет… человеколюбие, вера в эру милосердия. И я… соглашаюсь. Сегодня ночью этот раклянный постоялый двор ждёт забой лесного скота и кровавая баня. Да, и заслужено! Жалко, что поспать не дадут, ехать же завтра…

Поужинали самостоятельно, без прислуги. Обслужмвать нас некому. Мальчонку, который уже прибежал из леса, мнимого слепого и хозяина Рына, без разговоров засунули в погреб, а на его крышку накатили бочку с солёной капустой, нехай посидят. Повезло наводчикам, хоть и не сильно комфортно сидеть в погребе, но хоть останутся в живых.

Две лёжки, две огневых позиции, одну — пулемётную, одну — снайперскую, вполне сносно оборудовали на чердаке, перед слуховыми окнами со стороны леса. Для себя я там ничего не оборудовал, как ходил с одним пистолетом, так и хожу. Если что, подстрахую ребят с земли. А ужиков, я поставил в наблюдение. Как разбойнички пойдут из леса, чтобы они мне шумнули. Ну это я так, для солидности сказал, что ужиков поставил… поставишь их… шмыганули в траву и нет их.

Когда ужики всё-таки шумнули, уже начинало светать и я пару-тройку часиков даже успел поспать, поэтому, сам забой скота, можно сказать, благополучно прозевал. Да, и не было ничего интересного. Сначала, немного пощёлкала снайперская винтовка. Потом, раздалась длинная пулемётная очередь и всё. Тишина.

Но на этот раз, памятуя о своих приключениях в гостинице незабвенного дядюшки Бло, я уже не стал задаваться вопросом, что мне делать с 20 трупами лесных разбойников с дырками в голове и других частях тела, а предоставил решить его благополучно выпущенным из погреба мнимому слепому и хозяину постоялого двора Рыну Бонн. Но их галиматью, про великое чудо и искреннее раскаянье, я слушать тоже не стал, неинтересно и некогда.

Позавтракали мы в дорогу тоже самостоятельно, так как обслуживать нас на постоялом дворе опять было некому. Хозяин Рын Бонн и мнимый слепой были шибко заняты.

Но, пора собираться. Мы все, кроме ужиков — злые и невыспавшиеся. Первая ночь в дороге, и так не задалась…

Плохая примета!

Глава 19. Замеры магических способностей

Одно удовольствие идти ногами по ровной и прямой Сулойской дороге прохладным ранним утром, одной рукой держась за выступ своего фургона-конфекциона, влекомого четвёркой хорошо отдохнувших за ночь гигантских геррских четырёхрогих буйволов. Оказывается, у каждого из этих монстров есть клички и, вроде бы, они их знают и даже на них реагируют… По крайней мере, так утверждает мой искусный возничий Речи Укк. Возможно, преувеличивает… видел я, как он вокруг этих громадин с морковкой бегал, а на другое они внимание не обращают. Речи, вообще, говорит только о буйволах и ещё, в последнее время, о своём «Утёсе», который ему нравится всё больше и больше. «Утёс», это, вообще-то, наш ротный пулемёт калибра 12,7 мм. О-о-ох, мощная штука… Зверь-машина! Речи, считай, взвод одной очередью положил, о чём ни капельки не жалеет. Разбойники же…

Надо ему предложить присобачить «Утёс» на буйвола… О, нет… здесь шутки понимают плохо… вот так, возьмёт же и присобачит.

— Речи, а расскажи о деревне, откуда ты, — прошу я, шагая рядом с облучем.

Давно замечено, за досужими разговорами в дороге время идёт быстрее.

— Да, чего там рассказывать-то, — отзывается Речи без энтузиазма, — Деревня как деревня, чуть больше хутора. Два буйвола на всю деревню. Бедная.

— И почему же ты ушёл в город? — не отстаю от него я.

— А в городе буйволов больше. Культуры, опять же… Вот, допустим, как в деревне буйволов от блох вычёсывают? А никак… А в городе? Правильно… Специальной медной щёткой с длинной ручкой чешут. Культура! — вздыхает Речи, перебирая в руках четыре пары вожжей.

Э-э-э, нет! Бесконечно слушать про буйволов мне не очень интересно… Барич Заи ещё спит, ужики тоже… вчера даже от сказки на ночь отказались, так наползались.