По секрету всему свету

Но вымыть пол — это еще пол дела. Ведь за это время бабушка успевала развести грязь на кухонном столе, пробежаться в грязных калошах по залу, забывшись, что она в калошах, и еще заляпать грязными руками шкафы и посуду. Хорошо, если я успевала собрать самотканые дорожки в зале. Так что я знала, что в этот день мне работы хватит надолго. Хорошо, что в обычные дни она не ходила по дому в калошах, а надевала комнатные тапочки.

Когда согрелась вода в стиральной машине, туда полетел кусок хозяйственного мыла и закрутился.

— А ты только мылом стираешь? — спросила я.

— Да, в порошке я на руках стираю, а в машинке мылом. Оно лучше отстирывает и отполоскать его легче. Давай что-нибудь из твоей одежды постираю.

— У меня нет грязного белья для стиральной машины. Я все на руках стираю.

Несмотря на всю суету и небрежность бабушки, белье у нее было всегда чистое и не застиранное. Даже две белые простыни действительно являлись белыми.

Тут пришла тетя Гутя.

— Здрасьте всем! Стирку затеяла, теть Шура?

— Здравствуй, Гутя! Да вот, собралась…

— Здрасьте! — произнесла недовольная я. — «Ее еще тут не хватало».

— Вон внучку заставляй стирать, уже взрослая.

— Да че она там настират! — отмахнулась бабушка.

— Пусть учится.

— Я умею, — тихо сказала я.

— Я вот что пришла…Если Коля приедет, пусть он мне поможет: там у меня петля на двери в бане отвалилась. Мне одной несподручно поправить. А там только прикрутить шуруп.

— Конечно, Гутя, скажу.

Тетя Гутя говорила все, как-то натуженным голосом, точно на выдохе. Она была деловитой женщиной и хозяйственной. Я шмыгнула в зал, чтобы на меня она не обращала внимания и не смогла больно уколоть словом. Я знала, что она это делает ради бабушки и поэтому не обижалась на нее. Но старалась, как можно реже попадаться ей на глаза.

Я услышала, как хлопнула дверь — ушла соседка. Настроение, конечно, у меня не поднялось. Я назвала себя лодырем, так же думает обо мне и тетя Гутя. А ведь действительно, мне не хочется ничего делать. Я все делаю через силу. А неужели есть те, которые любят трудиться. Вот, например, Олеся, она, кажется, любит. А я лодырь. Нужна ли такая девушка Андрею? Конечно — нет. Да и ладно, проживу как-нибудь одна.

— Оля, поди сюда! — крикнула бабушка.

— Да!?

— Там трава в картошке наросла. Пойди, прополи.

— Хорошо.

— Вон калоши мои надень.

— Хорошо, хорошо!

— И надень что-нибудь погрязнее, запачкаешься.

— Да, нормально, не запачкаюсь.

Я заставила себя выйти в огород. Уже июль. Дни летят. Скоро уедет Андрей. А потом уеду я. Мы будем переписываться так же, как я переписывалась с Олесей. Погода сегодня чудесная.

Мне так захотелось увидеть моего нового друга. Может быть он где-то рядом и смотрит на меня. И мне нужно вести себя прилично и работать хорошо.

Баню затопили в пять часов дня. На веревке, во дворе, висело свеженькое белье, обдаваемое легким ветерком. А я уже к этому времени навела порядок в доме. Я постаралась это сделать, как можно быстрее.

Банька у бабушки была особенная. Особенность ее заключалась в том, что она размещалась в земле. Строил дед Иван ее так: выкопал яму, как копают погреб. Только в человеческий рост. И выложил бревенчатый сруб прямо в этой яме. Сделал крышу. А большой предбанник, служивший, и мастерской, и стайкой для кроликов, получился наполовину в земле, с маленькими окошками. Деду говорили родные: «Разве можно баню делать в земле, она быстро сгниет». — «На мой век хватит!» — отвечал дед. Но больше он ничего не говорил, помалкивал. А дело в том, что лес на баню и на предбанник был спилен нелегально. И за это могли хорошо штрафануть. Вот он и решил схоронить баню в земле.

В предбаннике стоял верстак, стол и небольшая железная печь. Висели самодельные шкафы. Под верстаком имелись клетки для кроликов, но уже давно без кроликов, и не чищенные. Кругом пыль, грязь, хлам, ну, как в стайке или сарае. Пол земляной, и лишь из бани до верстака лежала большая чистая плаха. В самой же бане пол был из струганых плах.

Но, несмотря, на всю несуразность, эта постройка мне нравилась. Сидя после бани на верстаке в халате, я разглядывала клетки, шкафы со старыми вещами и инструментами. Мысленно наводила порядок. Что-то выкидывала, а что-то ставила на видное место. А, впрочем, все можно бы выкинуть, кроме верстака. А клетки здесь уже совершенно ни к чему.

Через часок или больше, я пошла в баню. Разделась на верстаке и пробежалась по доске. Сухой жар обдал мое тело, и легкий холодок ушел внутрь. На какое-то время стало приятно и хорошо. Я села на низенькую скамейку, на которой стоял металлический тазик и стала разглядывать бревенчатые стены, печь с бочком, в котором кипела вода. Париться я не любила, как и баба Шура. Посидела несколько минут, поливая на камешки воды, и приступила к мытью. Шампуня у меня не было, и пришлось мыть голову банным мылом. Я знала, что это очень плохо для химии, но купить шампунь в поселке не так просто. Из магазинов здесь: сельпо с продуктами и хозяйственный с товарами, в котором вряд ли можно найти шампунь.