По секрету всему свету

Соседи по камере повалились на гнилую солому. Каждый из них погрузился в собственные мысли. Скучно, видимо, было и охраннику наверху, и он, чтобы развеяться, тихонько включил радиоточку, хоть это инструкцией и не допускалось. Передавали классику - арию собаки Баскервилей из оперы "Замок Баскервиль". Ее всегда транслировали, когда кто-либо из государственных злодеев переселялся в Мир Призраков. От этого собачьего вытья на душе у Буратино еще пуще заскреблись кошки. Ему вспомнилась родная каморка под лестницей, он представил себе папу Карло, и на глаза ему навернулись слезы - капельки пихтового масла. Что-то старик сейчас делает? Возможно, и у него сейчас глаза на мокром месте, хоть и совсем по другому поводу. Как раз подошло время варить луковую похлебку. Так что горе у старика было луковое, и рыдал он, раздевая луковицу, от счастья. А, может, он уже съел свою половину, накрыв кастрюльку с порцией сыночка крышкой и укутав курткой, чтобы не остывало? А сам предался чтению? У папы Карло были две книги, и обе - любимые. "Вообразим, что мы едим", говаривал он в голодные деньки и доставал тоненькую книжицу "Суп из хлебной корочки". А в праздники, когда положено было пировать, он всегда брал другую, потолще и предавался самому разнузданному чревоугодию называлась она "Триста блюд из картофельных очистков". Чтение гастрономических книг всегда его успокаивало. А мысленное обжорство насыщало. Все, решительно все можно было изготовить из очистков простого клубня! Более того, в них, если верить автору, содержалось все, чтобы пожиратель очистков чувствовал себя не только сытым и здоровым, но и самым счастливым в мире! Однако сколько папа Карло ни пичкал очистками Буратино, сколько ни давился ими сам, счастливее ни шарманщик, ни его чадо себя не чувствовали. Буратино помнил, как на сердце у отца от этого становилось неспокойно, как в голову лезли черные мысли... "Постой, - отложил как-то в сторону книгу старый шарманщик. - Если столь полезны очистки, то сколько всего этого должно быть в клубне?!" Но о клубнях книга умалчивала. Да и существовали ли они? "Если существуют очистки, - размышлял он вслух, следовательно, есть и клубни. Иначе, если бы не речка - не было б моста, если б не овечка - не было б хвоста... Но куда же в таком случае деваются клубни? Кто же поедает их, если я питаюсь очистками?!" Папа Карло припоминал, что при царе Горохе вроде бы ел клубни. Но на память он не полагался. Логика была надежнее. Ведь в память могут закрасться любые фантазии: голодной куме - хлеб на уме. И тогда папа Карло решил размышлять как бы по сходству. Взять хотя бы древесину. Из нее изготовляют много полезных вещей. К примеру, мебель. Из древесных опилок. Но если есть опилки, есть и древесина, которую где-то и для чего-то пилят. Но возникает вопрос: где и для чего? И для кого, если дуракам оставляют только опилки?! Не сойти с ума старому приятелю помог столяр и плотник Джузеппе по прозванью Сизый Нос. Он работал на оборонных заводах, именуемых в народе "почтовыми ящиками" для секретности, и кое-что знал. "Строевой лес, конечно же, идет в строй - на укрепление армии, на оборонные нужды! как-то за бутылочкой рассказал он. - А отходы от производства деревянных солдат идут на нужды населения." "Это все хорошо, - кивал шарманщик. - Но кто все-таки ест мои клубни?!"

"Бедный папочка!" - с нежностью подумал Буратино. Он представил его себе усталого, с ног до головы покрытого синими номерками, которые на нем ставили в разных очередях за разными вещами. Как-то в бане он увидел, что эти номерки покрывают папу даже в тех местах, которые обычно не показывают - что поделаешь, такова жизнь рядового дурака! А, может, папа волнуется, сердится, обещает снять с него стружку?! А когда Буратино найдется, так обрадуется, что забудет это сделать? А, может, сидит у профессора кислых щей и гадает на него на кофейной гуще?