По Семиречью

Зорька совсем расшалилась, вывалила язык, хочет пить, поглядывает вниз на бурлящую реку. Что ей крутые скалы! Она умеет отлично по ним лазать, и, едва я отворачиваюсь в сторону, она уже несется вниз в лавине камней и щебня, добирается до реки, жадно пьет, купается в тихой заводи, изредка посматривая на меня, и мчится обратно в гору. Легкий звон камней заставляет меня обернуться. По каменистой осыпи неторопливой рысцой взбирается кверху лиса. Но какая она сейчас худая, жалкая, с длинным, несуразно изогнутым скобкой тощим хвостом! Зверь останавливается и смотрит в нашу сторону. Потом забирается еще выше и, прежде чем перевалить за скалу, снова с любопытством оглядывается на необычных посетителей ее родного каньона.

На вершине одного утеса ровная площадка. Отсюда открывается чудесный вид на извилистый красный каньон и сиреневую полоску гор Богуты, ограничивающих с севера Сюгатинскую равнину, вершины гор Турайгыр. Все застыло в извечном покое. Глядя на все это, невольно думаешь о том, как прекрасна природа. Как было бы хорошо, если бы уважение к природе стало первым законом человека вместе с любовью к своей родине.

На далекой скалистой вершине каньона на фоне неба я замечаю фигурки нескольких горных козлов. Они на что-то смотрят: быть может, увидели меня, крошечную темную точку на краю обрыва, или отдыхают, подставив тело под свежий ветер. Несколько минут я наблюдаю за застывшими, будто каменные изваяния, животными, а когда отвлекаюсь на секунду, их уже нет.

Здесь же, на ровной площадке утеса, я с удивлением вижу большой курган, сложенный из камней. Камни занесены землей, многие из них развалились на мелкие осколки. Поверхность камней давным-давно покрылась загаром и лаком пустыни. Сколько времени прошло с тех пор, как здесь, в этом труднодоступном месте, был захоронен тот, кто, может быть, вот так же любовался извечным покоем земли и ее красотами… Чьи же останки лежат под грудой камней? И мне представляется, как к этим обрывистым скалам из жаркой равнины осторожно пробиралась погребальная процессия, как люди, страдая от жары и жажды, таскали камни, складывая надмогильное возвышение, как потом приходили сюда проведать захоронение покойника его родственники и друзья.

Солнце клонится к горам. Пора, теряя высоту, взятую с таким трудом, спускаться вниз, к реке, к воде, разыскивая удобное для ночлега место.

Я окончательно убеждаюсь в неудачно выбранном маршруте. Утесы и высокие, головокружительные подъемы сменяют друг друга. Кое-где едва заметны звериные тропинки, и тогда путь немного легче. Но большей частью никаких следов нет, а дорога предательски опасна, и часто камни неожиданно сыплются из-под ног, поднимая пыль, скачут вниз, увлекая за собой целую лавину, и, высоко подпрыгивая там, на дне каньона, попадают в реку, поднимая брызги воды. Сознание одиночества и беспомощности (если что-либо случится, откуда ждать выручки?) заставляет быть очень осторожным и осмотрительным. А все это отнимает время.

Моя собака отлично освоилась с новой обстановкой и прекрасно научилась выбирать путь по скалам. Нетерпеливая, она убегает вперед, ежеминутно возвращается, проведывает меня, будто в недоумении, отчего я так медленно иду, не тороплюсь. Ведь всюду так интересно и все время новое. Иногда она, принюхавшись к какой-нибудь норке, кустику, отстает. Однажды до меня донесся ее жалобный лай. Сбросив рюкзак, я бегу ей навстречу. Собака мнется за уступчиком перед глубоким узким овражком, который так легко перепрыгнуть. Увидела меня, обрадовалась. Я сердито ее зову к себе, но она не трогается с места, будто кого-то испугалась. Тогда я беру ее на руки и переношу через овражек. В нем нет ничего особенного. На дне валяется небольшой извилистый старый ствол дерева. Неужели он показался собаке змеей? Что ж, пуганная ворона куста боится… Тогда я пытаюсь столкнуть Зорьку в овражек, но она дрожит от страха, с силой вырывается из рук и бежит вперед до тех пор, пока не наталкивается на рюкзак. Усаживается рядом с ним, не спуская с меня глаз; подняв морду, обнюхивает воздух. Ей, бедняге, определенно померещилась большая и страшная змея. Жизненный урок подействовал.

Встреча с амазонками

Совсем рядом с голыми скалистыми склонами, внизу, в узкой долинке, полоса зеленой пышной растительности: шумят тополя, раскачиваются тонкие ветви ив и через темные стволы деревьев проглядывает голубая река. Но как к ней спуститься, когда почти всюду обрывистый берег разделил землю на два мира: бесплодные камни и пышный оазис? Но вот, наконец, место спуска найдено, и я с облегчением устраиваюсь на стоянку.