Один заяц лежал под кустом совсем близко от нас. А когда, не выдержав, вскочил, то собака завыла как-то особенно плаксиво. Еще бы, какое оскорбление! Устроиться почти рядом да притаиться. Помчалась за ним, сбилась со следа; пока же его распутывала, заяц, взобравшись на каменистую горку, остановился и стал внимательно и, как мне показалось, без всякого страха следить за странным созданием с неимоверно длинными ушами, некстати попадавшими на бегу под передние лапы.
Вблизи раздался мелодичный посвист большой песчанки, и зверек, заметив нас, привстал возле своей норки на задние лапки, чтобы получше разглядеть посетителей этого глухого уголка. Возле него появился второй, потом третий, и разного тона посвисты образовали что-то похожее на приятный и мелодичный оркестр. Постучав о котелок ложкой, я внес некоторое разнообразие в это музицирование, что, впрочем, вскоре смутило его участников и прекратило концерт. В довершение всего Зорька, пожелав познакомиться с песчанками поближе, получила прямо в нос струйку земли, ловко брошенную задними лапками убегающим в норку зверьком.
В общем дел и забот у моего друга было по горло. Что поделаешь! Без них и жизнь неинтересна.
Сегодня из под кустика терескена, куда заглянула Зорька, раздался громкий негодующий крик. На мгновение собака замешкалась, я же воспользовался этим, успел вовремя схватить ее за ошейник и увидел… совсем маленького зайчонка. Он, очевидно, недавно родился — быть может, всего лишь день назад. Серенький пушистый клубочек с маленькой белой отметинкой на лбу сжался, запрокинул на спинку уши, зажмурился. Осторожно я положил зайчонка на ладонь. Сердечко малышки билось в невероятно быстром темпе, тельце содрогалось мелкой дрожью. Сколько жажды жизни в этой тщедушной малютке!
Осторожно я уложил зайчонка на прежнее место под куст терескена, погладил и, придерживая собаку, стал отступать. Щелки глаз зайчонка раскрылись, показались большие темно-карие глаза, на головке неожиданно выросли торчком длинные тоненькие уши. Но вот они захлопнулись, прижались к затылку, глаза снова сплющились щелками, комочек еще теснее прижался к земле и замер.
— Будь здоров, зайчонок! Расти, набирайся сил!
А моя Зорька негодовала. Подумайте — какое кощунство! Отобрать у нее собственную добычу и еще к тому же так грубо тащить за ошейник по всему тугайчику от куста терескена…
Новорожденные зайчата обычно лежат поодиночке в укромных уголках. К ним наведываются зайчихи. Каждая мать кормит не обязательно своего собственного детеныша, а просто первого попавшегося на пути. Поэтому в известной мере зайцы воспитывают потомство сообща. Молоко зайчих очень концентрированное, и, получив порцию, зайчик сыт несколько дней, лежит, не движется, не следит, не выдает себя врагам. А их масса, и много беззащитных зайчат погибает в это трудное время жизни.
В самый разгар рыбной ловли яростным лаем Зорька дала знать о новой находке. Ею оказалась большая ящерица-агама. Это был самец. Он забрался на куст саксаула для того, чтобы с него высматривать самок, пробегающих случайно мимо. С невозмутимым видом поглядел одним глазом на меня, потом, склонив голову набок, взглянул на Зорьку, и вдруг неожиданно его горло стало зеленеть, потом посинело, стало совсем фиолетовым и затем черным. Цвета один за другим менялись с такой быстротой, как на остывающем металле.
Еще от кустика к кустику метались стройные, маленькие, прыткие ящерицы, испещренные темными продольными полосами, а из-под ног внезапно выскочила и промчалась с невероятной быстротой змеи-стрелы. Местное население приписывает ей необыкновенную ядовитость. В легендах говорится, что при большой скорости она способна пронзить насквозь верблюда.
Возле моего бивака, если только им можно было назвать груду продуктов и вещей, разложенных для просушки, оказалось гнездо муравьев-жнецов. Оно было какое-то необычное, так как вокруг него на ровной глинистой площадке находилось еще пять новых строящихся гнезд. Из маленьких отверстий наверх ежесекундно выскакивают землекопы с землей в челюстях и, бросив ношу, поспешно скрываются обратно. Неужели жнецы строят новые муравейники и глубоко ли они зарылись? Тоненькая травинка опущена во вход сразу на всю длину.
Попробуем раскопать. Узкий ход вначале идет строго вертикально вниз, потом слегка отклоняется в сторону. Из хода все время выбираются жнецы, растерянно бродят вокруг разрушенного строения, будто в сильном недоумении, силятся понять случившееся. На глубине полуметра ход закончился, но на его дне шевелится что-то совсем не муравьиное: показывается большая коричневая голова с острыми челюстями, белое гладкое тело, сильно изогнутое в форме буквы S, с безобразным горбом на спине. Да это личинка хищного жука-скакуна!