По Северо-Западу России. Том 2. По Западу России

При громадности нашей территории, когда в одной местности сказывается избыток продукта, а в другой — полное его отсутствие и дороговизна, такой опыт не мог не дать хороших результатов. Еще в 1883 году в Полесье, в места деятельности экспедиции по осушке болот, где образовались новые громадные луговые пространства, преимущественно принадлежащие казне, и где предполагалось тогда провести железные дороги, были командированы особые лица с целью осмотра лугов в качественном отношении и для определения — не окажется ли выгодным устроить там казенные сенокосные заведения. Лица эти нашли, однако, что трава недавно осушенных местностей Полесья не вполне удовлетворяет всем требованиям, что даже на местах, осушенных 10-12 лет тому назад, произрастающие травы по своим качествам, будучи пригодны для скота, вовсе неудовлетворительны для кавалерийских лошадей. Военному министерству пришлось на первое время, пока природа сделает свое и переродит окончательно травы Полесья, обратиться к травам громадных заливных лугов частных владельцев, главным образом по берегам Днепра, и пользоваться ими для образования запасов. Вопрос о перевозке сена, а, следовательно, и о прессовальных заведениях, стал вопросом, требовавшим быстрого разрешения, и доброе начало уже положено.

Главный канал, входящий в реку Днепр (протяжение более 170 в.) Экспедиция генерала Жилинского. Осушение болот в Минской губ.

В настоящее время уже имеются с 1886 года два сенопрессовальных заведения по Днепру: одно казенное по либаво-роменской дороге, на станции Остерманск-Жлобин, и другое частное, но на особых основаниях, по брянско-брестской железной дороге, вблизи станции Речица. Появление на местных рынках прессованного сена сразу понизило стоимость местного непрессованного продукта на 10 коп. с пуда, что при громадных требованиях наших войск составляет выгоду весьма ощутимых размеров. Выгода эта будет постоянно возрастать по мере улучшения лугов Полесья, так как стоимость перевозки сена в военные округа варшавский и виленский, с уменьшением расстояния, сократится.

Нельзя было не вспомнить об осушении Полесья, а также о прессовальном деле, проезжая мимо станции Косово, с её осушенным болотом, вдоль той местности, экономическое возрождение которой представляет одно из лучших и ценнейших правительственных мероприятий последнего десятилетия.

Несвиж.

Историческое поле. Похвальная черта поляков. Род Радзивиллов. Легенда и история. Две отрасли рода — русская и прусская. Описание замка. Портреты. Архив. Костел. Назидательная история протестантства в Польше и его значение. Сеймы и соборы. Личность короля Сигизмунда-Августа. Призвание иезуитов и смерть протестантства.

Близ города Несвижа находится историческое поле, любопытное, во-первых, в том отношении, что на нем имеется столб в память первого раздела Польши, в 1772 году, — раздела, при котором мы получили Белоруссию, и, во-вторых, что именно это поле, в 1812 году, вероятно, огласилось бы бряцанием оружия наших солдат обеих армий, соединение которых должно было произойти здесь, но не совершилось. Вторая армия, багратионовская, отступая в расчете на это соединение, действительно прибыла сюда 26 июня; но Барклай де Толли с первой армией, отступившей от Дриссы, был принужден маршалом Даву, имевшим силы более значительные, отступить дальше, в глубь России, к Смоленску, где обе наши армии и сошлись 20-22 июля. Таким образом, исторической известности Несвижа нанесен был маршалом Даву значительный удар, и если бы не множество других, чрезвычайно назидательных исторических фактов, касающихся, впрочем, польской истории, а не русской, то маленький еврейский город почти совершенно потонул бы во мраке неизвестности.

В ряду достопримечательностей города Несвижа первое место принадлежит, бесспорно, замку князей Радзивиллов. Справедливость требует заметить, что не иначе, как с глубоким сочувствием и уважением, можно отнестись к той отличительной черте древнейших и родовитейших семейств Польши и западного края, — черте, общей с такими же чертами в семьях немцев прибалтийских губерний, которая сказывалась и сказывается повсюду. это — благоговение к памяти предков и сохранение воспоминаний о них, как священных реликвий. Само собой разумеется, что чем древнее и славнее род, тем больше этих воспоминаний, и в этом отношении замок Радзивиллов представляет весьма поучительный и завидный пример. Прежде всего, несколько слов о роде князей Радзивиллов. Нет, кажется, ни одной литовской летописи, в которой бы имени Радзивиллов не поминалось; неоднократно вступали Радзивиллы в родство с владетельными домами. В начале их рода имеется, как и следует, легенда.