По Северо-Западу России. Том 2. По Западу России

Неудивительно, что древность Смоленска и его порубежное значение для России и Польши вызывало с давних дней многократные исторические описания и монографии. Еще в 1804 отпечатана история губернского города Смоленска, собранная из разных летописей и российских писателей трудами Д. Н. Мурзакевича; гораздо полнее составлена «История города Смоленска» П. Никитиным, 1848 года; огромное количество материалов разбросано в трудах наших историков, по специальным изданиям, как светским, так и духовным, и несомненно, что полное описание города, как по значению фактов, так и по их разнообразию, будет одним из любопытнейших.

Уже ко времени прибытия Рюрика Смоленск является городом; только, как почти все наши города, он передвинулся с места: древнейшие храмы его находятся в предместьях, а не строили же их давно почившие князья вне города.

Несомненно и то, что там, где теперь раскидываются слободы, старики еще помнят грозно шумевший лес, а на том месте, где расположена Никольская слобода, в 1780 году, в проезд Екатерины II, лежало чистое поле, и на нем поставлен в те дни временной оперный дом. Смоленск — город кривичей, пищу которых составляли, как говорит летопись, «звери и всякая нечистота». В 1103 году Мономах, предводительствуя союзными княжескими войсками, разбил у Хортического урочища половцев, назвал день победы «днем праздника русских земель» и, вернувшись в Смоленск со множеством овец, коней и верблюдов, поставил церковь Успения и внес в нее описанную выше икону Одигитрии. Следовал длинный ряд княжеских усобищ, нападение татар, моровые язвы и поветрия, из которых та, что имела место в 1387 году, была особенно сильна: тогда как богатые горожане, кто мог, давно уже покинули город, бедные продолжали умирать и, наконец, оставшиеся в живых пять человек покинули зараженное смрадом и наполненное трупами пепелище и заперли город. Этим завершается, якобы, очень типично, но невероятно, первый акт существования Смоленска.

Второй акт начинается в те дни, когда на запад от Смоленска сложились Польша и Литва, на востоке чуть-чуть глянула Москва и еще не было известно, кто соберет православную землю Русскую воедино — великокняжеские дома Московский или Литовский. Литва была в те дни страной православной и стоять за нее не значило изменять русскому делу. Ольгерду Литовскому мечтался общерусский скипетр; при нем, союзные с ним славяне вступили в Москву и пожгли ее, в 1370 году подступили они вторично, но не взяли. Пять лет спустя, в 1375 году, смольняне, все еще не забывшие своего единения с землей Русской, участвовали, под начальством своего князя Святослава Иоанновича, в Куликовской битве; но затем, с воцарением в Литве Витовта, приступлено было поляками к заболачиванию Смоленска всякими не русскими элементами. Задумав вовсе уничтожить на Литве православие, Витовт почел за лучшее уничтожить смоленское княжение; для этого он завлек доверчивых князей Смоленских в свой стан, нежданно объявил их пленными, а город, открытый со всех сторон, взял врасплох.

Витовт жил в Смоленске несколько месяцев и продолжал в это время дружески переписываться с зятем своим великим князем московским Василием Дмитриевичем. Скорбел, конечно, князь Василий о потере для Русской земли Смоленска; но целость Московского государства, едва-едва собиравшегося, была ему важнее, и он послал даже супругу свой Софию Витовтовну в Смоленск с боярами и «приветными словами»; она гостила здесь у отца, в 1399 году, две недели.

Смоленск. Древняя городская стена с башнями

Когда Витовт был разбит татарами на Ворскле, «по неже отвержеся православныя веры», говорит летописец Авраамко, то смоленские князья в 1401 году осадили Смоленск, и тут уже очень ясно сказалась та отличительная черта истории западной окраины нашей, которая видима везде и повсюду: вельможи и богатые стояли за католического Витовта, но народ отворил русским православным князьям ворота. Войдя в город, князь смоленский Юрий не сумел, к несчастью, воспользоваться своим положением, казнил многих вельмож и возбудил в друзьях их и родственниках такую ненависть, что когда, в 1404 году, он уехал в Москву, то вельможи тайно позвали Витовта, отворили, в свой очередь, ворота городские войскам литовским, и «так было, гласит летопись, последнее пленение Смоленску от Витовта». Город утвержден за Литвой на целых сто десять лет.