По Северо-Западу России. Том 2. По Западу России.

Здесь не место упоминать более подробно о том, как разделилось польское протестантство на партии лютеран, гуситов, кальвинистов, ариан, антитринитариев; как развеялся в прах искусственный союз протестантов со шляхтой против Рима, на том основании, что идея освобождения церкви в государстве была для шляхты идеей господства шляхты в церкви, чего протестантское нововерие не хотело никоим образом; как искали протестанты союза с православными на синоде в Торне 1595 и на соборе в Бресте 1596 года; как силен был в Польше даже подрывающий христианство в корне, подрывающий Св. Троицу, антитринитаризм, потому что на синоде 1563 года целых сорок два проповедника подписали исповедание веры, отвергавшее учение о тройственности Божества! Здесь не место вспоминать подробно, как свил себе в местечке Ракове гнездо социнианизм, благодаря личному присутствию здесь знаменитого Социна, отвергавшего божественность Спасителя, и признававшего Святой Дух не лицом, а силой, что и изложено в известном «Раковском катехизисе»; как, наконец, в самом Несвиже имелся центр польских антитринитариев, сбивавших с толку православных людей. Все это быстро развилось, но еще быстрее отошло в ничтожество. Началось с подавления самых крайних, с антитринитариев; кончилось уничтожением всего протестантизма, а орудием этого были — иезуиты. Один из польских епископов, Гозий, заседавший на тридентском соборе, в качестве папского легата, и бывший центром строго католической преданности папе, призвал их в Польшу для борьбы с ересью; они явились сюда только 25 лет спустя после основания их черной фаланги Игнатием Лойолой, и явились людьми, уже очень искушенными и опытными.

Как именно вели свое дело иезуиты, видно, хотя бы, в одном Несвиже. Николай Радзивилл Черный, протестант, один из ближайших людей короля Сигизмунда-Августа, послал сына своего, прозванного Сироткой, в молодых годах, за границу для утверждения в кальвинизме, и последний не замедлил, во время ночных оргий, одевать своих слуг в католические священные облачения. но уже в 1572 году этот Сиротка делается отчаянным папистом: возвращает костелы католикам, отдает школы и типографии иезуитам, сжигает в Вильне, на рынке, протестантские книги; десять лет спустя он предпринимает пилигримство в Палестину, по чистым четвергам омывает нищим ноги и т. п. Братья его становятся тоже рьяными папистами. Подобно тому, как иезуиты обратили тогдашних Радзивиллов, обратили они одновременно с ними и множество других польско-литовских семейств.

Вступление на польский престол Стефана Батория было победой иезуитов, а король Сигизмунд III был уже сам иезуит, их воспитанник, а этим сказано все. Если, согласно донесению папского нунция, во второй половине XVI века из всей Польши одна только Мазовия оставалась истинно католической, подобно Испании, то при Сигизмунде III к началу XVII в. вся Польша, целиком, проделав реформацию и пройдя сквозь нее, как сквозь сон, была не менее католической, чем Испания. и справедливо замечает профессор Кареев, что она, Польша эта, «одно из самых громадных завоеваний, занесенных в летописи общества иезуитов».

Вся история протестантства в Польше, о которой пришлось напомнить в беглом очерке, ясно свидетельствует о том, что исключительной прирожденности Польши и Литвы к папскому католичеству, — прирожденности, о которой так много говорят поляки и держат на знамени, вовсе не существует. Интересы гораздо более земные обусловливают этот говор, необходимый, как вечное противодействие православной России. Может быт, и даже вероятно, так же призрачно и раздуто в аксиому и вечное смотрение польской интеллигенции на Краков и Львов — смотрение, постоянно поддерживающее смуту в крае при несокрушимом условии полной принадлежности Польши и Литвы к единодержавной православной России.

Никогда никому не приходило, конечно, в голову посягнуть на католичество в Польше, но зато не может прийти кому-либо в голову ставить наши Императорские регалии в зависимость от Рима. До тех пор, пока папский Рим будет протягивать свои длинные руки досюда, пока польская интеллигенция не воскресит, пожалуй, с помощью русской власти, мыслей своих лучших и дальновиднейших предков XVI века, из которых многие выше названы, — мыслей о необходимости народной, совершенно независимой от Рима католической польской церкви, — пока Рим будет усиленно снабжать Польшу антирусскими посланиями, как это было еще недавно, не может быть никакого сердечного единения.

Минск.

Городской собор. Былое Минска. Время императоров Павла I и Александра I. Древность православия. Туров и Изяславль. Владимир и Рогнеда. История древнейших храмов. Значение для края еврейства. История еврейства в Польше. Нечто о русском землевладении в западном крае.

Около семи часов пополудни, 25 июня, поезд подошел к минскому вокзалу; сильная гроза, разразившаяся над городом за час до прихода поезда, прибила пыль, освежила воздух и дала вздохнуть деревьям: долгая засуха совсем обессилила их.