По следам большой смерти

Медведица на краю поляны поднялась на дыбы во весь свой двухметровый рост и заревела. У волков дыбом встала шерсть, они разом завыли, натянув свои веревки. Лишенные обзора летуны попытались взлететь, но оказалось, что их крылья надежно связаны.

– Э, командир… - Лежащий рядом Митя коснулся президента ледяными дрожащими пальцами. - Ща обосруся… Никак нам хана пришла…

Артур так и не понял, говорил майор серьезно или пытался подбодрить шуткой, потому что с опушки раздался пронзительный детский вопль.

"…Поделились, побратались, не отринь нас, мать-земля, дай малеха от тепла, дай малеха от тепла!!!"

Черный Дед, стоя на коленях, раскачивался, в исступлении вырывал куски дерна, обмазывал себя землей. По нему ползали черви и жуки, десятки и сотни мелких тварей покинули норки и взбирались по голой спине и животу. Из-под оскаленной волчьей маски ручьями стекал пот. Мужчины-колдуны продолжали свой бег по кругу уже на четвереньках, на ходу срывая ртами пучки травы. Женщины выхватили ножи и бросились к волкам. За несколько секунд они перерезали поводки, а затем освободили летунов.

Огромная полосатая кошка молнией спустилась с дерева, схватила за горло девочку и снова метнулась вверх. Из тьмы раздался вой сотен разъяренных глоток. Хромого мальчика нигде не было видно. Лошадь сделала еще одну попытку взломать магический пузырь, споткнулась и упала на бок. Медведица бросилась вперед, за ней из зарослей выбежали еще три бурых великана. Они со всех сторон набросились на визжащую жертву и принялись рвать ее на части.

– Ха-йия! Ха-йия!! Ха-йия!!! - напрягая легкие, выкрикивали женщины.

Они голыми руками подхватывали с тропы ядовитых змей и швыряли в кусты. Осиная семья металась в метре от земли, рикошетя от невидимой преграды, как пушечное ядро.

Коваль не заметил, когда пропал второй ребенок, зато гибель волков и летунов происходила на его глазах. Отпущенные с поводков питомцы Озерников повели себя так же трусливо, как их сгинувшая в желудках медведей кобыла. Волки сжались в кучу, летуны лупили крыльями, распластавшись черными брюшками на внешней границе запретной зоны.

– Ха-йя! Хай-йия!..

Черный Дед от пяток до макушки покрылся шевелящимся покрывалом из насекомых. Воткнутый в центре поляны посох подпрыгивал сам собой, будто по нему колотили снизу. Подстилка из гниющих листьев вибрировала, воздух сотрясался от клекота и рева. Обитатели леса уже не прятались, они крадучись наступали, заполняя поляну смрадным дыханием.

И первыми, окружая сбившихся в кучу волков, выставив изогнутые клыки, шли кабаны.

– Спаси и сохрани… - уткнувшись носами в землю, бормотали гвардейцы.

Стало еще темнее. Над прогалиной раскручивался смерч из тысяч рассвирепевших птиц. Коваль успел подумать, что, по логике, птичкам в подарок должны достаться привезенные осы и пауки. Очевидно, так и происходило, но в сгустившемся мраке сложно было что-то разобрать. Краем глаза Артур заметил, как стая неясытей облепила летунов. Вторым эшелоном пикировали ушастые совы и сычи. Вампиры яростно отбивались, но исход сражения был предрешен заранее, очень скоро от несчастных мутантов остались одни скелеты…

Ираклий со своим приятелем уже не бегали на четвереньках, а ползали на животах. Девушки пристроились следом, из одежды на всех четверых теперь были только облезлые волчьи хвосты, привязанные к поясницам. Чингисы неистово молились, не обращая на наготу колдуний ни малейшего внимания.

Птичий таран с грохотом бился о прозрачную крышу, воздвигнутую чародеями. Чтобы спасти барабанные перепонки от неистового шума, Коваль открыл рот. Савва задрал голову и тонко завыл, перекрывая общий гомон. Его воздетые к небу руки превратились в бесформенные бурые обрубки, покрытые армией муравьев. Кабаны заживо пожирали домашних волков…

Земля тяжко вздрогнула последний раз и замерла.

Наступила тишина, будто внезапно выключили звук.

…Артур приоткрыл левый глаз. Изумительной красоты махаон порхал среди планирующих листьев. Сухой дождь казался нескончаемым; рыжие, лимонные, почти прозрачные листья обрушивались на замерших солдат, укрывая их пятнистым одеялом.

Несколько секунд в ушах стихал слабый звон, затем тишину разрезала несмелая трель пересмешника. Первой пичуге ответила другая, деловито застучал дятел, недовольно ухнула разбуженная сова.

– Мы живы… Господи, мы живы!!

Полузасыпанные гвардейцы ползали, отыскивая сапоги и оружие. Коваль натянул штаны, проверил клинки, обнюхал вонючие ладони. Внутренним зрением он обшарил заросли, но никого не обнаружил.

Хозяева столицы ушли, забрав подношения.

– Перемирие… - Перед Артуром, покачиваясь, стоял Черный Дед. На колдуне не было живого места, из сотен царапин и укусов сочилась кровь. - Забирай с поля фургоны… Они согласились на перемирие. Зеленая столица открыта, но…

Артур насторожился.

– Что еще?

Савва облизал прокушенную губу.

– Перемирие неустойчиво… Молись Богу, чтобы три восхода пережить. И накажи своим соколикам, чтобы мухоморы не сбивали, чтобы комара без крови задавить не смели. Пусть сперва напьется…

– Что тебя тревожит, Дед?