По следам преступлений (сборник)

— Скажи, почему вы нагрянули в этот магазин 28 декабря?

— К нам поступили сигналы, что Косопалов и другие продают мясо за деньги, а мясо, ворованное с мясокомбината. Проверяли, но там документы в порядке.

— Думаю еще раз проверить,

— Проверяй. Да, чуть не забыл. Нам сообщили, что на следующий день после освобождения из КПЗ Косопалова видели около ворот мясокомбината. Он там кого-то поджидал. К нему вышел мужчина в кожаном пальто, они о чем-то поговорили и разошлись. Кто это был — не установили. Может, эти сведения тебе пригодятся, — добавил Шиманский.

Проверку все же следует начать с мясокомбината. Директора комбината Кагалова мы нашли возле убойного цеха.

Этот добродушный на вид толстяк произвел на меня хорошее впечатление, и я тут же обратился к нему:

— Константин Николаевич, вы не подскажете, кем написан вот этот документ?

Он взял обрывок, внимательно осмотрел его.

— Писал это Чернушин, кладовщик базы мясоторга, — ответил он. — Да вон он стоит, — добавил Кагалов и указал на высокого мужчину в кожаном пальто, стоявшего около конторы комбината. Увидев, что мы на него смотрим, тот улыбнулся, что-то хотел сказать, но в это время к нему подошла работница и он ушел с ней в цех.

— А что здесь делает этот кладовщик? — задал я вопрос и подумал, не тот ли это человек, с кем Косопалов встречался около мясокомбината. По внешнему виду трудно было предположить, что Чернушин работает кладовщиком: выглядел он по меньшей мере управляющим базой.

— Так он же работает здесь, — ответил Кагалов, — база мясоторга не имеет своих складских помещений, и отпуск производится непосредственно со склада мясокомбината.

— Значит, представитель базы лишь оформляет документы?

— Ну, не совсем так. Кладовщики Чернушин и Топоров присутствуют при отпуске.

В бухгалтерских документах базы мы не обнаружили накладной, соответствующей имеющемуся у нас обрывку. Решили проследить порядок отпуска мяса. При этом вскрылась интересная картина. Мясо и субпродукты поступали из убойного цеха на склад комбината к кладовщику Болдову. Последний производил отпуск торгующим организациям на оснований приказа базы мясоторга в присутствии кладовщиков Топорова и Чернушина. Каждый из них вел черновые записи. Накладные на отпуск выписывали кладовщики базы, а в конце дня они же составляли общие накладные, которые подписывал Болдов.

Итак, накладные в магазины выписывают Чернушин и Топоров. Следовало проверить, что писал в своих черновых записях, или, как их называли, «отвесах», Болдов. Его контора располагалась в самом углу огромного склада, заваленного тушами мяса. Сам Болдов, пожилой мужчина невысокого роста, встретил нас неприветливо. Вокруг него толпились представители магазинов, было шумно. Пришлось подождать, пока он освободился.

Болдов подтвердил нам порядок отпуска мясопродуктов… На вопрос, как же ему удается контролировать себя, он показал нам «отвесы», записанные в блокнотах или просто в тетрадях. Вел он их небрежно, порой не указывая, когда и кому отпустил мясо. Из его рассказа выяснилось, что хотя он и значился кладовщиком, но материально ответственным был заведующий холодильником Хаков.

Я посмотрел «отвесы» за 25 декабря, по которым в тот день значилось, что мясопродукты отпускали магазину № 9. В «отвесе» были указаны ассортимент и количество мяса, тождественные нашему обрывку. Мы с ревизором переглянулись.

— Николай Устинович, — обратился я к Болдову, — эти записи соответствуют действительности?

— Это то, что я отпускал в торгующие точки, с этими записями я сверяю итоги общих накладных, которые оформляют Чернушин и Топоров. А что, случилось что-нибудь?

— Эти записи мы возьмем.

— Нужно изъять также из бухгалтерии базы все документы, — посоветовал Лихарев. — Я имею в виду общие накладные. Этим мы проверим правильность записей Болдова.

Вечером я> наконец, расшифровал записи на обрывке и клочке бумаги, изъятых у Косопалова. Судя по всему, было выписано два варианта накладной от 25 декабря за № 1452. В одном случае количество отпущенной первосортной свинины было уменьшено на 450 килограммов, а взамен нее записан такой же вес дешевых субпродуктов, которые в записях Болдова не значились. Разница в сумме оказалась 6680 рублей!

О результатах следствия я доложил прокурору города и заявил, что оснований к аресту Косопалова достаточно. Несомненно, такие махинации производились не раз. Высказал я также мнение о том, что необходима ревизия базы и мясокомбината за весь год.

В это же время около мясокомбината произошел следующий разговор.

— Послушайте, Косопалов, я не думал, что вы такой идиот, — заявил человек в кожаном пальто.

— А что случилось?

— Почему вы не порвали второй вариант накладной за 25 декабря или специально приберегли его для следователя?

— Все накладные я порвал и выбросил.

— Чушь городите. Сегодня мне Кагалов сказал, что следователь показал ему обрывок моей накладной. Откуда она у него?

— Когда нагрянула милиция в магазин, я успел положить обрывок в карман, — виновато ответил Косопалов. — Не думал, что на него обратят внимание, — добавил он.