По следам прошлого

Я кивнула и без заискивания подвела ближе к теме:

— Я слышала, что он работает с Вольными.

Она поморщилась и пожала плечами.

— Может, и работает, но я такого не помню. Будешь? — Предложила пару сморщенных ломтиков.

— За счет заведения? — с усмешкой уточнила я, а она хохотнула. — Давай. Так, хорошо, если ты не помнишь, работает ли он с Вольными, у кого я могу узнать об этом прямо сейчас? Или просто подскажешь мне, где найти этого верховного, чтобы не ждать вечера?

Фангра прекратила срывать ароматные кусочки с веревки и поджала синие губы. Несколько секунд посверлила меня задумчивым взглядом, а затем произнесла:

— Знаешь, я бы не удержалась со Злобными лисицами, если бы не моя память, внимательность и голос. Пока я пою, усадив зад на эту высокую стойку, успеваю рассмотреть всех, кто сюда приходит или хотя бы раз приходил. Я прекрасно помню: каких посетителей к нам пускать нельзя, кому не наливать покрепче, кто с кем враждует, а кто с кем дружбу водит. Но вот ты сидишь передо мной, говоришь, что уже бывала тут, а я тебя будто впервые вижу. Потому врать не буду. Возможно, не помню я, но уже долгие периоды не находилось таких Вольных, которых в Зверях прикармливали бы. Им своих ртов хватает.

— Ладно. — Я глубоко вдохнула и шумно выдохнула. — А многих Вольных знаешь вообще?

— А чего их знать-то? Если Вольные появляются, слава о них на весь Фадрагос разносится быстро. Спрашивай прямо — кто тебя интересует? — Широко улыбнулась и добавила: — И накинуть несколько монет потом не забудь.

Я сразу же потянулась к кошелю.

— Мне нужен Кейел. Слышала о таком?

— Не приходилось.

Ноги онемели, сердце ухнуло — и словно падение в бездну, все вокруг размылось, утратило всякую ценность. Не приходилось…

— Ладно, — выдавила с трудом из пересохшего горла, стараясь держать себя в руках. — А о Ромиаре? Это беловолосый шан’ниэрд.

— Да ну! — Фангра широко глаза раскрыла и выдохнула: — Ты, что ль, такого знаешь?

Я отхлебнула кваса; кружка стала совсем тяжелой, почти неподъемной. Прямо как эти скверные новости.

— Допустим.

Она склонилась ко мне и тише поинтересовалась:

— У кого он учится?

— Учится? — тупо переспросила я, часто моргая. В висках барабанила кровь, струйка холодного пота потекла от волос к уху.

Ромиар учится? Это он меня многому учил.

— Ну, они ж все сначала по наставникам шляются, — заговорщицки проговорила фангра; ее голос едва пробивался сквозь грохочущий стук крови и поток хаотичных мыслей. Где Кейел и Роми? Куда исчезают Вольные? Неужели я больше никогда не увижу их? Кейел выполнил миссию. Он справился. — Как только видения их отпускают, так они сразу из дома уходят. Мой тебе совет — избегай детей с пустыми глазами. — И налегла полной грудью на стойку, тише любопытствуя: — Так что с этим Вольным? Представляю, какой удар семья получила. У них же каждый ребенок на счету, раса-то вымирающая. Там, наверное…

— Погоди! — перебила ее, вскидывая руку и мотая головой — от раздражающе-пугающих мыслей она не освободилась. — А Вайли знаешь? Тоже Вольная.

Фангра поморщилась и выпрямилась сразу.

— Слышала о ней.

Твою мать!

— Говорят, — продолжила фангра, не замечая, как я хватаюсь за стойку, чтобы просто не повалиться, — в Обители гильдий эта полукровка редко появляется, все чаще в Васгоре и у виксартов на земле находится. Так ты мне об этом-то Вольном расскажешь, иль нет? Это ж надо, беловолосый шан’ниэрд — и Вольный.

* * *

Домой я брела на ватных ногах. Мысли едва собирались по крохотным, ускользающим кусочкам. Бывших Вольных не бывает… Предполагать, что ни Роми, ни Кейела вовсе не существует в Фадрагосе, я отказывалась.

Весь день провела взаперти как на иголках, ожидая Елрех. Когда прошел шок, идеи возникали одна за другой — только успевай хватать. Из идей формировались цели и задачи, и мне приходилось расставлять приоритеты. Казалось, еще немного — и я полезу на стены. Хотелось выплеснуть эмоции, искромсать мебель, разбить кулаки о что-нибудь. Но я вела себя смиренно, просто блуждая по комнате и разглядывая тени в щелях и углах. Иногда в них мерещились образы прошлого, будоража сожалением, виной, пристыжая едким, болезненным стыдом.

Елрех вернулась на закате. Я заметила ее в окне, когда она только подходила к калитке. Хотелось броситься к ней навстречу, обнять крепко и попросить успокоить меня. Попросить о помощи. Но я сдерживалась.

Она зашла в дом, позвала меня, и только тогда я медленно направилась к ней.

— Ты ела? — спросила фангра с порога. В ее руках был тяжелый мешок.

— Выбиралась в харчевню, — ответила я, перетаптываясь с ноги на ногу под скрип половиц. — Но это было еще утром.

— Если хочешь, человечка, можем приготовить ужин вместе. — Елрех явно пыталась улыбнуться, но лишь дернула уголком губ, как снова нахмурилась.

— Хочу.

— Тогда пойдем. Заодно расскажешь, как провела день.

Я засеменила за ней следом, перехватила мешок с продуктами и стала помогать выкладывать их на стол. Елрех молчала, но ее слабая задумчивая улыбка с каждой секундой все больше походила на настоящую.

— Ты пытаешься подружиться, — тихо заметила я.