По следам прошлого

— Не вижу смысла делать круг через пустыню, — сказала Асфи перед тем, как отправиться заняться ужином. — Пойдем обратно тем же путем. Никто уже не будет нас тормозить, поэтому дорога должна быть полегче.

Первые духи показались на небе, когда я нарубил хорошую связку дров. От Кровавой воды, мерцающей под Луной, повеяло свежестью, донесся шум волн, совсем не похожий ни на грохот водопадов, ни на речные всплески. Ноги утопали в густом мху и, наконец-то, вокруг чувствовался аромат хвои.

Горка дров, сложенных в центре поляны, вспыхнула с помощью духов. Васоверги, увлеченные разговорами, и не заметили. Стрекоза с восторгом разглядывала кольцо с огромным желтым камнем, появившееся у нее после визита в заброшенный город. Лиар улыбался, сидя рядом и наблюдая за ней. Ромиар активно записывал наблюдения о прожитом рассвете. Елрех пристраивала на плоский камень, положенный в костер, котелок с небольшим количеством воды и трав. На сооруженном вертеле висели два ощипанных гуся. Асфи сидела на плаще и протирала мокрой тряпкой лицо и шею — приводила себя в порядок. Ее голос тихо встрял в пересказ Архага о сражении с первой тварью из Свода скверны и очень быстро зазвучал в тишине:

— Тинаэль, ты когда-нибудь мечтала забыть обо всем и начать жизнь сначала? Скажем так, с чистого листа.

Стрекоза, услышав свое имя, вздрогнула и быстро спрятала кольцо в сапог. Я внутренне насторожился. Отряхивая руки от крошек коры, устроился рядом с Асфи и присмотрелся к ней. Что она задумала? Беспокойство дремало. За последние рассветы Асфи казалась настроенной благодушно ко всем нам и от нее не хотелось ждать жестокости. В темных глазах плясал огонь, но лицо как никогда излучало спокойствие. Движения рук были медленными и осторожными. В какой-то миг я засмотрелся, хотел помочь стереть грязь на щеке, которую она не стерла.

— Глупый вопрос, — произнесла разбойница, обнимая колени. — Кто бы не хотел, окажись он на моем месте? О преступлениях забуду, о предательстве, о многом… И духи не осудят, раз помнить ничего не буду. Одному знакомому даже повезло так. Уродом был тем еще. Ему в голову поленом попали, он все и забыл. Сейчас где-то в Обители живет. Хорошо ему. А почему ты спрашиваешь?

— Точно хочешь? — вместо ответа уточнила Асфи. Стиснув тряпку в кулаке, опустила руку. Склонила голову к плечу, прищуриваясь с хитрецой. — Я ведь серьезно интересуюсь.

— Нельзя стереть память всего лишь при желании, — с сомнением проговорила Стрекоза. — А по голове бить себя не дам.

— В сокровищнице есть артефакт, который вызывает болезнь Солнца, — сказал Роми, не отрываясь от своей работы; белая кисточка хвоста ритмично стучала по сапогу.

— Болезнь Солнца? — изумленно пробормотала Стрекоза.

Асфи, распустив волосы, стала расчесывать их пятерней и устремила взгляд, наполненный удовольствием, на костер. Дарок хмыкнул. Провел языком по клыкам, посматривая с нетерпением на гусей. Похоже тема разговора его не заинтересовала.

— Куда ты поведешь нас дальше? — спросил он у Асфи, потирая рука об руку.

— В Холмы грез.

Сердце екнуло. Мысли о Стрекозе, ее возможной беспечной жизни и великодушии Асфи выветрились мигом.

— Куда?! — хором переспросили Норкор и Архаг.

Глава 26. Любовь к Вестнице Асфи

И в мыслях не было рассказывать о местонахождении подсказок заранее. Васоверги даже при всех договоренностях вызывали опасения, а к Стрекозе отсутствовали и крохи доверия. Теперь, конечно, ее привязала ко мне клятва. И, как предупредил меня осторожно Роми, болезнь Солнца избавит воровку не только от памяти о кошмарном прошлом и вины, но и от всех клятв. Я не огорчилась, наоборот — порадовалась. Всю жизнь держать на привязи строптивую девицу не было никакого желания.

В итоге обернулись мои недомолвки скандалом и обидами. И кто оказался слабым? Не трусливая ушастая и не ослабевший Роми, не выпускающий из рук посох, а прославленные яростью Солнца васоверги! Четверка рослых мужиков едва ли не объявила бойкот, отказываясь идти в регион Холмы грез. А сказать им, что на самом деле я не собираюсь никого тащить с собой, тоже не могла. Лишние вопросы и без того возникнут, но пусть лучше возникнут потом, когда я точно смогу что-то придумать, проигнорировать, в конце концов, и просто сбежать, ни с кем не прощаясь. Потом…

Сейчас же задача стояла в обратном — убеждать всех, что мы сильные. Настолько сильные, что даже нежить нам нипочем. Мне не верили.