По следам старых грехов

Еще была одна женщина. Молодая, симпатичная, высокая и очень печальная. В первый свой визит она не осмелилась подойти к воротам соседки Татьяны Викторовны. Все стояла или ходила туда-сюда по тротуару. А потом пару раз еще была замечена, но уже выходящей из ворот. И во второй раз она выходила со скандалом. Загадочная соседка орала на свою гостью так громко и таким матом, что Татьяна Викторовна, не будучи ханжой, краснела.

А потом являлись по очереди сразу два мужика. Оба здоровенные и красивые. Один был нарядно одет, приехал, не прячась, на машине — дорогой и большой. Был сфотографирован. Второй выглядел скромнее, пришел пешком откуда-то. Все время оглядывался. Его визит тоже не прошел незамеченным и был зарегистрирован Татьяной Викторовной.

Спроси ее кто, зачем она это делает, она бы не ответила. Развлекается таким образом, скрадывает время, удовлетворяет свое любопытство! Да что угодно! Но главное, ей не давали покоя лавры ее киногероини. Как же хотелось так-то вот блеснуть талантами, все равно перед кем. Хотя бы и перед высокомерным вдовцом…

Сегодняшний день начался у нее со скверного настроения.

Телефонным звонком разбудила дочь и сообщила, что планы у их семьи меняются. И свой отпуск они проведут не в загородной «резиденции» матери, а за границей на побережье океана. Ее не пригласили с собой. Даже из вежливости не попробовали, она бы не полетела, конечно же. У нее загранник давно просрочен.

Затаив обиду, Татьяна Викторовна пошла в кухню, перестроенную трижды. Насыпала хлопьев из отрубей в тарелку, залила молоком. И пока они набухали, просмотрела все свои конспекты в телефоне. Им она отвела отдельную папку с названием «странная соседка». Прочитала, просмотрела фото и едва не расплакалась. Все это показалось ей невероятной чепухой, отдающей сумасшествием. И не тянуло ни на уважение со стороны одиноких мужчин-соседей, ни на приличную историю для вечернего чаепития.

— Старая бесполезная перечница, — ворчала она, помешивая ложкой в тарелке разбухшие хлопья. — Даже дети к тебе не хотят приезжать, а сматываются за границу. Ты никому не интересна!

В этом бы месте ей поплакать, но слез не было. Только глухое раздражение на саму себя, такое не острое, не режущее нервы, но не исчезающее. Ни под хлопья оно не исчезло, ни под стакан некрепкого чая с маковым бубликом.

Встав из-за стола, Татьяна Викторовна подошла к кухонному окну. Привычно внимательно осмотрела улицу. Она великолепно просматривалась за ее невысоким забором.

Никого. Кто-то на работе. Уже давно поутру уехал. Кто-то, как она, еще за завтраком. Сосед — тот вдовец — в это время уже топчется на ступеньках магазина. Караулит привоз горячего хлеба из пекарни. Старый дурак! Горячий мягкий хлеб очень вреден для организма. Спросил бы совета, она бы рассказала.

У соседки…

Татьяна Викторовна неожиданно нахмурилась.

Ворота у соседки были приоткрыты. Очень странно и необычно! Всегда бывали заперты. Всегда! За исключением тех случаем, когда девица выезжала или приезжала. Но тогда она их широко распахивала и по кирпичу под воротины подкладывала, чтобы ветер их не запахнул и машину не помял. А сейчас они приоткрыты, но лишь сантиметров на тридцать-сорок. И никаких движений более.

Нахмурившись, Татьяна Викторовна потянулась за телефоном и привычно зафиксировала беспорядок. Почти бегом отправилась в ванную. Наскоро приняла душ. Вымыла волосы. Почистила зубы. Она каждое утро это проделывала. Но обычно неторопливо, с удовольствием. Куда ей торопиться? Сегодняшнее утро стало исключением. Она спешила!

Высушив волосы феном при помощи огромной круглой щетки, чтобы пышнее казалась ее поредевшая с годами шевелюра, она бросилась в спальню за одеждой.

Каждое утро она надевала чистый спортивный костюм. Их у нее скопилось целых десять штук. Пять тонких на лето. Пять на холодное время года. Утром она надевала свеженький, выстиранный и выглаженный. Вечером отправляла его в стирку. Такие у нее были установки.

К слову, вдовец по соседству тоже каждый день менял рубашки и брюки. И всегда его одежда была чистой и свежевыглаженной. Не могла же она ударить лицом в грязь при таких обстоятельствах!

Татьяна Викторовна рывком распахнула дверь шкафа. Схватила вешалку с костюмом мятного цвета. Футболка, брючки до щиколоток, тонкий жилет. Элегантно и свежо. К костюму белые сандалии. Осмотрев в коридорном зеркале лицо, она пришла к выводу, что сегодня обойдется без привычных стрелок на веках. Их рисовать долго и нудно. Нет у нее на это времени.

За свою калитку она выбежала с телефоном в руках. Подошла скорым шагом к приоткрытым воротам, заглянула, не заступая на чужую территорию.

Машина девушки стояла капотом к воротам. Все двери были закрыты. Но вот дверь в дом…

— Эй! Эй! Вы дома? — звонко и громко позвала Татьяна Викторовна. — Вы забыли запереть ворота!

Никто не отозвался, не вышел на крыльцо дома.

Татьяна Викторовна вытерла ладонью вспотевший лоб. Она разволновалась, да! Стало казаться, что штора на одном из окон дома как-то странно висит. Будто сбита гардина и штора провисла.