По следам великанов

Вычислив длину древнеегипетского локтя, Ньютон надеялся рассчитать точную величину стадия египтян, который, согласно трудам классических авторов, имел отношение к географическому градусу, и он полагал, что эта величина каким-то образом увековечена в пропорциях Великой пирамиды.

К сожалению, замеры основания пирамиды, выполненные Гривсом и Бураттини, были неточны из-за огромных завалов камней, и хотя исчисления Ньютона очень близки к реальности, неточность измерений помешала ему найти ответ, который он искал.

Чтобы решить проблему Ньютона, Бураттини предложил измерить длину дуги, соответствующую двумтрем градусам широты, на одной из польских равнин;

но этот эксперимент оказался слишком дорогим. Ни Ньютон, ни Бураттини не знали, что в 1635 году Ричард Норвуд, автор труда "Практика моряка", наблюдал за солнцем в полдень в Йорке и в Лондоне около Тауэра, используя сектант радиусом более полутора метров, и он вывел длину дуги одного градуса широты, равную 69,5 английской мили (111,2 километра). Эта цифра помогла бы Ньютону в решении его теоретической проблемы, но из-за политического неспокойствия при Кромвеле он не знал об этом достижении; поэтому ему пришлось отложить разработку теории гравитации на несколько лет, пока французский астроном Жан Пикар не повторил достижение Норвуда.

В 1671 году Пикар вычислил длину меридиана между Амьеном и Мальвуазеном. На основании его выводов Ньютон смог закончить работу над своей теорией гравитации, гласящей, что все тела во вселенной притяги

ваются друг к другу с силой, пропорциональной произведению их массы и обратно пропорциональной квадрату расстояний между ними, - что знаменовало начало новой эры в физике.

Вскоре разгорелся спор между Ньютоном и парижскими астрономами и картографами, отцом и сыном Кассини. Ньютон рассчитал, что центробежная сила земного шара, вращающегося вокруг своей оси, приведет к удлинению диаметра Земли на экваторе и сплющиванию его на полюсах. В своей работе "Принципы" Ньютон доказывает, что вследствие этого длина дуги одного градуса широты около полюсов будет несколько большей, а у экватора - меньшей.

Эту теорию горячо опровергали Кассини, которые расширили треугольники Пикара на север до Дюнкерка и на юг до Перпиньяна на испанской границе, и сделали вывод, что земля имеет продолговатую, как у яйца, форму и длина дуги, равная градусу широты, меньше к северу от Парижа.

Чтобы разрешить спор, Французская академия наук снарядила две экспедиции, одну - в Лапландию измерить градус у арктического круга, а-другую в Перу измерить градус у экватора. После восемнадцати месяцев путешествия, измученная зимними морозами и летними комарами, лапландская экспедиция вернулась^ сообщив, что отрезок дуги, равный одному градусу широты, длиннее около сплюснутых полюсов. Перуанской экспедиции было еще труднее - ей пришлось замерять расстояние между вершинами Анд, но через десять лет и она вернулась с подтверждением, что длина дуги короче у экватора, как и утверждал Ньютон.

Кассини, который предлагал принять геодезический фут, равный 1/6000 части земной минуты дуги, был бы

поражен, если бы узнал, что этот самый фут существовал уже несколько тысячелетий и что Сфинкс, который может быть использован в качестве геодезического инструмента для определения равноденствия, некогда имел между лапами обелиск, тень от которого позволяла вычислить не только точную длину экватора, но и различия в величине градуса широты.

Среди всех этих научных перипетий геодезическая ценность пирамиды была забыта; ее загадки остались нераскрытыми, так же как и тайны ее соседа Сфинкса, который к тому моменту был уже сильно разрушен ветрами Ливийской пустыни.

ЭПОХА ПРОСВЕЩЕНИЯ

Путешествие в Гизу в XVIII веке представлялось весьма опасным предприятием. Хотя формально Египет находился под властью Османской империи, путника могли ограбить или даже убить арабские разбойники, если его не охраняли дружественные янычары, как, например, Гривса.

Вплоть до Войны за независимость в Северной Америке (1775-1783) серьезных исследований пирамиды не проводилось. В 1765 году Натаниэль Девисон, который позже стал британским консулом в Алжире, провел отпуск в Египте в компании Эдварда Уортли Монтегю, бывшего британского посла в Оттоманской Порте, и тщательно исследовал пирамиду.

Девисон оказался отважнее Гривса, он опустил лампу в колодец, обвязал себя веревкой и спустился в зловещую темноту на тридцать метров глубже Гривса, но обнаружил, что дно забито песком и обломками камней. Девисону показалось странным, что кому-то понадобилось приложить невероятные усилия и прорыть