По следам зла. Отчеты профайлера

Проверка подозреваемых началась с откровенного провала следователей, ведь им сразу пришлось отпустить юношу, который был арестован вскоре после преступления и три месяца находился под стражей – его генетический профиль не совпал с данными генетической экспертизы биоматериалов, обнаруженных на жертве. Нововведение, вероятно, спасло невиновного человека от приговора за убийство. Дальнейшие результаты расследования наконец привели к «генетическому прорыву»: два убийства девочек и два изнасилования, которые также произошли недалеко от Эндерби, были совершены одним и тем же преступником, серийным убийцей. Такая концентрация преступлений в одном регионе свидетельствовала о том, что убийца был местным. Не мудрствуя лукаво, следователи решились на первый массовый скрининг ДНК и применили его на практике. В итоге более пяти тысяч юношей в возрасте от тринадцати до тридцати лет добровольно сдали кровь и слюну, несмотря на яростное сопротивление британских правозащитников-мужчин и под ликование разгневанных суфражисток. Социальное давление и уверенность в том, что убийца живет среди горожан Эндерби и является одним из них, сделали это впечатляющее массовое тестирование возможным. Однако на этот раз результат поначалу разочаровал: совпадений не было найдено.

Вскоре выяснилось, почему. Убийца принял меры предосторожности и под каким-то предлогом попросил своего знакомого сдать тест вместо него по поддельному удостоверению личности на его имя. План, вероятно, сработал бы, если бы не помогло стечение обстоятельств: в кабаке, подвыпив, этот знакомый стал хвастаться, что сдал кровь за друга и тем самым выручил его из беды. Полицейские не сразу, но узнали об этом признании, сделанном в состоянии легкого опьянения, и допросили мужчину. Совсем недолго он сопротивлялся давлению на допросе и назвал имя своего приятеля: Колин П. из Лестершира, всего в нескольких милях от Эндерби, 27 лет, женат, один ребенок, пекарь.

Теперь дело оставалось за малым – взять на анализ кровь настоящего Колина П. Результат был однозначным: рентгеновский снимок его ДНК со штрих-кодом был идентичен характеристикам спермы, полученной с тела Дон А. и трех других жертв. Это было первое преступление, успешно раскрытое с помощью генетической дактилоскопии.

Через несколько недель я тоже держал в руках размытую копию такого рентгена со штрих-кодами. В начале ноября 1987 года я прочитал в средствах массовой информации об успехе розыска серийного убийцы и впечатляющих возможностях ДНК-дактилоскопии и теперь надеялся получить четкие доказательства в деле об убийстве, которое я тогда вел. Этому делу тоже суждено было войти в историю криминалистики, чего я тогда и представить себе не мог: это был первый анализ ДНК, проведенный для расследования убийства, совершенного в Германии.

Это был первый анализ ДНК, проведенный для расследования убийства, совершенного в Германии.

Убийство Вильгельмины Хойер

Вильгельмина Хойер более тридцати лет владела небольшим магазинчиком, торговавшим всякой всячиной. Она была доброй, общительной и бодрой женщиной, но, как говорили, бойкой на язык и всегда решительно отстаивала свои взгляды. Кроме того, она настороженно относилась к посторонним, иногда была скупа и в силу своего преклонного возраста, а было ей уже за семьдесят, кажется, уже не в состоянии была содержать свою квартиру в порядке и удовлетворять требования покупателей к чистоте в магазине. Не в последнюю очередь из-за этого она теперь никого не принимала в своей квартире: с посетителями общалась у входной двери, с родственниками и немногочисленными оставшимися знакомыми встречалась только за пределами собственных четырех стен.

После смерти мужа более десяти лет назад женщина не закрыла магазин, а только скорректировала часы работы в соответствии со своим возрастом и радикально изменившимся покупательским поведением клиентов. Отовариться можно было с восьми утра до двух часов дня: Вильгельмина продавала выпечку и сладости, а также непортящиеся товары, такие как алкоголь, сигареты, консервы и моющие средства. Из-за резко ограниченного ассортимента товаров ее клиентура уже несколько лет состояла в основном из школьников, постоянных покупателей из социально незащищенных слоев района, а также алкоголиков и бездомных. Ее ежедневная выручка была маленькой, нередко менее 50 марок в день.