По следу Атсхала. Проклятие

На ночлег он устраивался в сухих тёмных пещерах. Слушая заунывную песню ветра, подолгу глядел на рыжие языки костерка, пока те не начинали размазываться тусклыми огненными пятнами. И пока сон окончательно не затягивал в свои объятия, средний Мордок с улыбкой вспоминал, как ещё в юношестве любил ходить с бывалыми охотниками «в ночь». Те ещё только обучали молодых своему мастерству. С наступлением сумерек вся группа собиралась в общий круг у костра. Ясно привиделись отсветы того яркого пламени, танцующие на окружающих поляну деревьях, отчего те казались живыми великанами под звёздной бездонной пропастью.

Старейшие члены отряда обязательно вспоминали легенды о далёких временах. О предках, однажды пришедших в эти леса с их дикими непролазными дебрями. О твёрдом договоре, положившем границу между двумя мирами, о котором из ныне живущих уже мало кто помнит. И о священном духе гор, великом Атсхале, испокон веку охраняющем эти северные земли.

И все те захватывающие истории, и настороженные звуки подступившего за спинами леса, который только притворялся сонным, а сам, застыв в сумрачном молчании, из тьмы наблюдал за чужаками-двуногими, – всё это будоражило юные души и невероятно увлекало.

Ланс бросил взгляд в глубину уходящего к северу леса. Непроходимая чаща скрывала запретный таёжный мир. Третий день на исходе. Пора возвращаться. К тому же грядущая ночь обещала быть дюже холодной. Поддев плечом походный мешок, он подтянул ремень и направился в сторону Грейстоуна.

К обрыву он вышел уже в глубоких сумерках. Вдали, в укутанном синевой распадке, едва мерцали огни родного селения. Ланс сошёл с тропы и, цепляясь замёрзшими пальцами за торчащие древесные корни, начал спускаться по крутому склону. Он был на середине пути, когда наверху затрещали кусты, и , вскинув голову, затаил дыхание.

На краю пропасти стоял красавец-олень. Могучий самец осмотрел лежащий у ног простор (в этот момент Ланс мог поклясться, что в блестящих сумрачных глазах светилась мудрость) и, грациозно переступив по камням, одним прыжком метнулся обратно в тайгу. Всё стихло. Словно не животное скрылось в зарослях, а бесплотный дух.

Стараясь не шуметь, Ланс снова полез наверх. Забрался на уступ и пошатнулся. Тело друг разбила страшная слабость. Перед глазами замельтешили белые мухи. Привалившись плечом к скале, Мордок зажмурился и провёл дрожащей ладонью по лицу.

Что за напасть!

Ввалившись в расщелину, он без сил опустился на ствол поваленного дерева и потёр окоченевшие руки. Чуть погодя развёл маленький бездымный костерок и согрел воды. Запив остатки солонины отваром из лесных ягод, Ланс утёр руки и со злым азартом пообещал:

– Ну уж этой ночью я тебя достану.

>>>

Ночь выдалась ясная, лунная. Небесная странница плыла над землёй, заливая округу призрачным светом. Двигаясь без малейшего шума, сам Ланс чутко улавливал любой посторонний звук – треск тонкой веточки в верхушке дерева, одиночный вскрик далёкой птахи, лёгкий шелест увядшей травы, потревоженной ветром.

Поплутав по нехоженым тропам, молодой охотник взобрался по склону, спустился в овраг и скоро подошёл к чужой территории. Над ним нависали остатки стен из холодного чёрного камня. Не раздумывая, старший сын Мордока запрыгнул на выступ и, нырнув в расщелину, оказался на той стороне.

Он был здесь единожды, и после того случая нарушать заповедных границ даже не думал. Он, как и другие охотники, редко заходил в эту часть леса. Да и нужды как-то не было. Что вело его в этот раз, Ланс не понимал. Просто шёл и прислушивался к окружающей жизни.

Неясная возня в стороне вынудила замедлить шаг. Обступивший лес взирал на пришельца в строгом молчании. Вновь послышался настороженный шорох, и природное упрямство взяло верх. Мордок крадучись углубился в дремучие заросли. Гибкий и подобранный, словно хищник, почуявший добычу. По небу поползли рваные тучи. На горные склоны опустилась прохлада.

Вскоре лес поредел. Обойдя здоровенный дуб, Ланс припал к замшелому стволу и вылупил глаза. За сплетением веток дикой малины стоял тот, за кем он шёл через всю тайгу. Красавец-олень нервно повёл головой, украшенной роскошными ветвистыми рогами. Мудрый взгляд остановился на скрывающих Мордока зарослях. Животное всхрапнуло.

Не замечая сбегающих по вискам капель пота, охотник медленно завёл руку за спину. Вытянул из колчана стрелу и приладил к луку.

Цель. Выдох. Удар сердца. Ещё удар… ещё… удар…

Пальцы мягко разжались.

С лёгким свистом рассекая воздух, смертоносное жало устремилось вперёд. Могучее тело оленя вздрогнуло. Передние ноги подогнулись. Взбрыкнув, самец встал на колени и, уперевшись рогами в дубовый ствол, грузно повалился на землю. Более не таясь, охотник покинул укрытие и уверенно подошёл к добыче. Неожиданно из кустов метнулась длинная тень, и, едва не сбив с ног, к Мордоку бросился молодой сильный волк.

– Серый! – охнул Ланс, рассмотрев на спине знакомую серебристую отметину. Он присел на корточки, потрепал жёсткую густую шерсть. – Ты откуда здесь?! А здоровый-то какой стал…

Серый впился клыками в штанину и потянул за собой.