По следу Черта

Договорить бывший мотострелок-разведчик не успел. Волк рванул крышку кобуры и в бешенстве повернулся к Зубу и вогнал пистолет ему в гортань. Ствол АПС раскроил рот и выбил передние зубы, палец до середины выжал спуск и остановился в последнюю секунду.

— Струсил, шкура?! Знаешь, что положено за панику в боевой обстановке?! — бешеным взглядом он сверлил искаженное страхом, окровавленное лицо Зуба, с трудом подавляющего рвотный рефлекс.

Пятеро находящихся рядом бойцов замерли на месте, будто окаменев. Командир был в ярости, курок действительно отошел наполовину, еще миг — и тупая пуля разворотит Зубу затылок.

Но Волк выдернул оружие из разорванного рта, Зуба тотчас же вырвало с осколками зубов и кровью. Ствол Стечкина тоже был испачкан кровью. Он по очереди уставился в лицо каждому из свидетелей происходящего. И неизвестно что было страшнее — девятимиллиметровое отверстие дула, кровь или неистовый взгляд татуированного человека, так не похожего на всех известных им командиров, который заглянул в глаза каждому, проникая до самой души.

— Если еще кто откроет рот, пристрелю! — страшным голосом прохрипел он. — У нас только один выход — выполнить задание. И мы его выполним!

Никто не возразил, бойцы молча отвели глаза. Волк смачно сплюнул и спрятал оружие в кобуру. Акцию следовало проводить в ближайшее время, пока дисциплина окончательно не разложилась. Есть много случаев, когда наемники убивали командира и превращались в неуправляемую банду. Он почувствовал, как чешется кожа. Так бывало всегда, когда татуировки беспокоились и начинали шевелиться.

«Гля, как разошелся! — неодобрительно сказал Пират. — Чуть их всех не перекоцал!»

«А ты чего, не видел, как он чертяку распорол на две половины? — поежился Кот. — С ним лучше не схлестываться! Кого угодно закопает…»

«Как бы его самого не закопали, — зло проскрипела Русалка. — С нами вместе… Он ведь своих пацанов на целую армию вести хочет. Совсем башню снесло!»

— Заткнуться всем! — рявкнул Волк. — Сейчас бритву достану!

— Так мы молчим, командир! — растерянно сказал Плуг. — Какую бритву?

— Все равно заткнуться! Давай, Царь, смени посты, проверь боевое охранение, готовьте обед! Хватит языками трепать!

Татуировки испуганно замолкли. Пример Черта оказался очень убедительным, и они боялись страшной бритвы. И вдруг раздался голос Софьи. Он был таким же нежным, как в действительности. Словно серебряный колокольчик прозвенел.

«Мне страшно, Володя. Когда ты вернешься?»

«Не знаю, — безмолвно ответил Волк. — Чего ты боишься?»

«Меня мучают страшные сны».

«Какие сны?»

«Черт… Он гримасничает, гоняется за мной, угрожает убить. Я просыпаюсь в поту, а страх все равно остается.»

«Брось, девочка! Это же только сны. Ты в Москве, что там с тобой может случиться?»

«По х… стосковалась, — цинично хихикнула Русалка. — Мне бы ее проблемы».

«Одно у вас на уме, лахудры, — сипло возмутился Пират. — Мы тут в полной жопе торчим, с хозяина вот-вот шкуру сдерут!»

Волк нахмурился и полез в нагрудный карманчик. Там он хранил завернутую в обрывок газеты ту самую бритву. Голоса сразу стихли.

«Русалка сама по этой штуке скучает, — злобно сказал про себя Волк. — Если еще хоть одна падла без разрешения рот раскроет, всех почиркаю крест-накрест. И про Софью чтобы ни слова больше не слышал!»

«Нет базара, хозяин, не кипешуйся!» — смиренно ответил за всех Кот.

* * *

Чужие следы вокруг лагеря действительно находили, Волк сам их видел — отпечатки ребристых подошв армейских ботинок. Один раз кто-то украл упаковку пищевого концентрата, другой раз у Царя пропал нож… Бойцы толковали эти факты по-разному: от происков врага до шалостей своих. Волк был противником усложнений, а потому объяснял все просто: кражи списывал на обезьян, а следы — на кого-то из группы: наследил случайно и забыл.

Но сейчас все столпились у туши убитого Французом кабана и молча разглядывали свежую рану на задней ляжке: совсем недавно кто-то вырезал кусок окорока! Вряд ли это сделали обезьяны, да и свои не настолько оголодали, чтобы есть сырое мясо за полчаса до того, как его приготовят.

Волк задумчиво почесал затылок — последний факт не укладывался в упрощенную схему.

— На два слова, командир! — Француз отвел его в сторону, прищурившись, огляделся по сторонам.

— Это какой-то вконец оголодавший бродяга, — понизив голос, сказал он. — Сейчас начнет жарить мясо, и мы с Птахом можем вычислить его по запаху…

— Действуйте, — кивнул Волк.