По следу коршуна

– Я о деньгах. Ты должна узнать, где Академик держит наличные. И не вздумай меня кинуть. Иначе менты узнают о трупе парня, которого вы с Прохоровой «замочили». Надеюсь, ты еще не забыла?

– Нет. Я помню об этом. Можешь надеяться на меня, – пообещала она.

Это было в самом начале, когда Маша только устроилась в модельное агентство и там познакомилась с Тамарой Прохоровой. Прохорова работала там уже четыре года и за это время сумела купить себе квартиру. Пусть небольшую и в старом пятиэтажном доме, зато отдельную. А это тебе не комната в коммуналке, где живешь у соседей на виду. Тогда Прохорова пригласила ее к себе и Маша не обремененная заботами, согласилась. Еще был какой-то парень, которого даже сама Прохорова толком не знала. Заперся подзанять у нее денег. Как он утверждал, будто был знаком с хозяйкой проживавшей здесь до Прохоровой. Наверное, не следовало его впускать. Но у обоих напрочь в этот момент отсутствовала женская логика. И обе не предполагали, чем все это может закончиться. Но парень оказался редкостным наглецом. Мало того, что тут же осушил целую бутылку водки, так он еще начал приставать к Маше, пытаясь завалить ее на диван и стянуть трусики. Похоже, угроза наказания за изнасилование его не то, чтобы не испугала, а еще больше возбуждала. И парень обнаглел в конец.

Прохорова в тот момент отсиживалась в туалете и напрасно Маша просила ее помочь. Надеяться пришлось только на себя. Протянув руку, нашарила на столе бутылку с шампанским и тут же вдарила ею наглеца по голове. Поразилась такому обилию крови. Осколки стекла. Кровь, вино. Все смешалось под ногами. Этот идиот лежал поперек дивана с разбитой головой. И тут же белое как мел лицо Прохоровой.

– Дурочка. Что же ты наделала? Ты убила его, – испугалась Тамарка.

Сама Маша отказалась подойти и заглянуть в лицо убиенному.

Прохорова потрогала пульс на руке у парня, потом собрала с дивана перепачканное кровью покрывало и завернула в него парня.

– Что теперь будет? – повторяла Маша, совершенно растерявшись. А Прохорова гудит еще возле самого уха, добавляя ужаса:

– Надо труп отсюда выбросить. Найдут здесь его, тюрьма нам обоим.

У Маши руки трясутся и зуб на зуб не попадает, не то, чтобы притронуться к убитому. Тогда Прохорова сжалилась над ней.

– Ладно, иди. Я сама его выволоку. Подожду пару часов, пока в подъезде все спать улягутся, и вытащу. А ты иди, не жди.

Маша тогда только угукнула, схватила свою сумочку и бегом из квартиры. Но стоило за ней закрыться двери, как вдруг «покойник»ожил и зашевелился под покрывалом.

Прохорова быстро распаковала сверток. Парень схватился за голову.

– Вот, сучка. Как она меня. Знал бы, что так ударит, ни за какие золотые не согласился бы. Как она мне голову разбила, – захныкал парень. Схватил со стола другую бутылку, с водкой и, сорвав пробку, половину вылил себе на голову для дезинфекции, а оставшуюся, в рот. Потом сказал Тамарке:

– Позвони ему, скажи, что все получилось, как он хотел. Девчонка, кажется, поверила, что укандохала меня. Видишь, как я ее сделал?

– Еще бы, – засмеялась Прохорова. – Я сама поначалу поверила, что она тебя убила. Знаешь, растерялась. Трогаю пульс у тебя и не чувствую его, от волнения. Ну, думаю, все. Наделала она делов. А потом смотрю, а у тебя веки задрожали. Вот и завернула тебя в покрывало.

– Веки задрожали. Это от боли. Чуть не обоссался на твоем диване.

– Здрасьте, пожалуйста. Еще чего, – возмутилась Прохорова. Новый диван ей было жалко. И так кровью перепачкали.

– Так ведь больно, знаешь, как, – парень сам достал из кармана трубку сотового, набрал номер и сказал: – Привет. Ну, мы все сделали. Можешь поздравить эту самку с мокрухой, – он рассмеялся, потом добавил: – А телка она что надо. Такая кочка между ног, скажу я тебе. И титьки жесткие аж. Жаль, что я ей не впер. Вот что, значит, не рожала еще. Ну, ладно, пока. Нужен буду, кого обломать, звони.

Тогда Маша не знала, что всю эту инсценировку подстроил Юрий, чтобы зацепить девушку, привязать к себе крепким узлом. И потом, почувствовав в ее поведении фальшь, изредка напомнилть про «убитого» парня и про то, что дела по мокрухе не имеют срока давности.

– Прохорова разболтала? – догадалась Маша, когда Юрий сказал, что знает про «убитого» ею парня. – Вот сволочь, эта Тамарка.

На что Юрий заметил тут же:

– Это не важно, кто сказал. Важно другое, если вздумаешь меня кинуть, я сообщу про тот случай ментам. Я знаю, где спрятан труп. А твоя Прохорова пойдет, как свидетель. Отвечать будешь ты, голубушка. И срок намтают тебе. Прохорова откупится. У нее есть деньги.

– Я сделаю все, что ты скажешь, – пообещала тогда Маша и услышала одобряющий голос Юрия.

– Вот это уже другой разговор. Наш уговор остается в силе. Половина денег твоя. Только постарайся узнать, где он прячет наличку, – жестко добавил он под конец разговора и отключил сотовый.