По следу коршуна

– Николаич, а может, тебе сказать, что ты нашел деньги Академика. Назвать адрес. А когда они приедут, всех их повязать там, – предложил Ваняшин план, который был вполне, осуществим, если б не одна маленькая деталь. На нее Туманов тут же и указал горячему лейтенанту:

– А ты уверен, что Козырь сам приедет туда?

– Ну, не знаю, – неуверенно ответил лейтенант. – Раз рвется к деньгам, должен приехать, – попытался он отстоять все, что предложил. Но майор был несколько иного мнения, и решающее слово было за ним. Он мог слушать все, что предлагали, но сделают они так, как скажет он. Потому что тут он старший. А там, у них, его Даша. И он сказал:

– Даже, если допустить, что Козырь приедет, кого-то он все равно оставит возле Даши. И при захвате сам не полезет на рожон. Будет сидеть в машине и спокойненько наблюдать, как мы вяжем его гвардейцев. И при этом он позвонит своему соглядатаю, и тот прикончит ее. А Козырю мы вообще потом не сможем предъявить обвинения. Нет, тут надо действовать наверняка. Мы, конечно, так поступим. Но чуть попозже, сначала надо узнать, где эти гады держат ее. А когда узнаем, тогда я и сообщу ему о деньгах. Только надо будет увести их подальше из города. Пусть валит туда со своими гвардейцами.

Грек выудил из лежащей на столе пачки сигарету и смачно затянувшись сказал:

– Придумано, вроде бы неплохо…

– Тебя что-то смущает? – забеспокоился Туманов. Может, чего-то и не предусмотрел вот так сразу. Но на то они друзья, чтобы подсказать.

– Да как тебе сказать, майор… – растягивая слова, начал Грек.

Федор подсел поближе, приготовился выслушать Грека.

– А если этот Козырь скажет, чтобы ты сам доставил ему деньги? Тогда что? Как ты поступишь в этом случаи? Тут надо обмозговать все.

Вот так с ходу ответить, Федор был не готов. Задачка, которую ему задал Грек, вроде бы не такая уж сложная. И такой вариант Федор должен предусмотреть, чтобы обезопасить себя и Дашу.

– Надо будет что-то придумать, – сказал Федор, и тут задринькал его сотовый. У Федора взволнованно забилось сердце.

* * *

Бум застал Козыря в дурном настроении. Вор сидел мрачный и безучастным взглядом наблюдал за ползающей по окну пчелой, которая неизвестно как залетела в комнату, скорее всего через форточку на запах абрикосового варения и теперь всячески пыталась выбраться наружу. Пленница не вызывала в душе вора жалости.

Когда Бум вошел, вор кивнул на беспомощную пчелу.

– Мечтает о свободе, дура. И не знает, что в это окно ей никогда не выбраться. Ты тоже мечтаешь о свободе? – спросил он вдруг. И Бум напрягся. К чему вор задал этот вопрос? Разве он не свободен?

– Я как-то об этом не задумывался, – дал очкарик уклончивый ответ. А Козырь улыбнулся своей неприятной улыбкой. Лично Буму больше всего в этой улыбке не нравилось то, что Козырь как на бахвальство выставляет золотые зубы. Они никак не гармонируют с его бледным оттенком лица. «Лучше бы румяна на щеках навел, идиот,» – подумал Бум, ожидая, что еще неприятного скажет ему вор.

В соседней комнате за дверью услышал шум.

– У тебя что там, разъяренный тигр? – спросил шутливо, чтобы хоть немного развеселить вора. Уж слишком угнетающей показалась Буму обстановка тут. Особенно эта тишина. Даже не слышно, чтобы тикали часы. Говорили, что у Козыря иногда сильно болит голова, и поэтому малейший шум раздражает его. Он и сейчас сморщился, покосившись на дверь.

– Скорее тигрица, – сказал он.

– Девка что ль? – нисколько не удивился Бум. Чему тут удивляться. Сколько этого добра перебывало у Козыря. Одна моложе другой. И все красавицы, хоть картины пиши. Уж чего-чего, а во вкусе Козырю не откажешь. Знает, какую девочку выбрать. В этом он – спец.

– Еще какая, – сказал Козырь. – Хочу ее трахнуть да не могу.

Бум не понял. Вроде, в этом Козырь никогда себе не отказывал. Так в чем сейчас проблема? Неужели, нестоячка пробрала кобеля?

– Да понимаешь, – замялся Козырь с ответом, – слово я менту дал, что пока он будет на меня работать, ни одна пипирка не залезет в нее.

– Так это что, ментовка у тебя?

– Подруга мента, – кратко объяснил Козырь и добавил: – Это я его, таким образом, завербовал. Хочешь посмотреть на его цацычку?

Бум поправил пальцем очки, которые сползали с переносицы.

– Ну, если там есть на что посмотреть… – усмехнулся очкарик.

– Есть. Уверяю тебя, есть. Пойдем, – Козырь встал. Дверь открыл поворотом золоченой ручки. С той стороны у девушки не было такой возможности. Ручка предусмотрительно была вывинчена.

– Ее зовут – Даша, – улыбнулся вор. – Как тебе она? Нравится?

Бум заглянул.

Девушка забралась на диван. Едва Бум вошел, подняла на него свое заплаканное лицо. В глазах было столько отчаянья, что очкарику стало ее жалко. Он предпочитал никогда не делать из женщин разменную монету, чего нельзя сказать про Козыря. Но он всего лишь охранник вора и никак не может повлиять на судьбу этой несчастной, хотя та и смотрела на него с мольбой о помощи.

Бум вышел.

– Ну, как тебе девчонка? – с бахвальством спросил вор, словно девушка была слишком дорогой вещью и принадлежала только ему.