По сложной прямой

— Да, только я не знаю, что делать дальше, — призналась девушка, — Мы под китайской частью Стакомска, в 350 метрах от земной поверхности. Теперь нужно тянуть время, но я не понимаю… как. У нас нет никаких данных о том, кто за нами идёт, в каком количестве, какими способностями обладают преследователи…

— Добро пожаловать в мою жизнь, Юлец! — показал я большой палец призраку, — Одна идейка у меня есть, что нам делать?

— М? — призрак проявила сильнейшую заинтересованность, подлетая ко мне вплотную, — Что?

— Когда-то я услышал чрезвычайно умные, хоть и очень религиозные слова, они запали мне в самое сердце! — стуча зубами, продекламировал я, раскладывая мокрый камуфляж на рюкзаке, — Они много раз меня выручали.

— Это какие же? — не дала мне помолчать призрак, аж заглядывая в лицо. Я с некоторой оторопью отпрянул, хотя на самом деле хотел наоборот. Холодно тут, а я голый.

— «Непрерывно двигайся…», — продекламировал я, вставая с места, — «Ад пожирает праздных».

Майор, я бы тебя сейчас не то, что в щеки, но и в титьки бы расцеловал. Положила, гроза блондинистая, и курево положила, и выпить запихала. Может, и не она сама, но точно по её наводке! Правда, курить на таком холоде… нет, надо сменить дислокацию.

Превратившись в туман, я с наслаждением ощутил, как чувство холода отступает. Выгнув одну из своих псевдоподий, я поглотил Юльку, что-то там бурчащую про то, что религия зло и мракобесие, но в цитате определенно присутствует глубокий смысл, вторым «отростком» с натугой схватил рюкзак, а затем полетел со всем этим добром над руслом безымянной реки, которой в будущем была отведена крайне незавидная роль естественной канализации. Ну как в будущем? В мрачном таком, наверное, в постапокалипсисе.

Думаю, это не про нас.

Подруга дней моих суровых засияла на-полную, превращая Великого Белого Глиста в некоего придонного червяка со светильником в башке. Так лететь было менее напряжно, хотя по сути — впереди был почти полностью заполненный бурлящей водой круглый тоннель, блестящий от влажности. Продвинувшись по нему километра на три, я залетел в одно из технических ответвлений, где и обнаружил работающую лампочку на стене. На внешнем корпусе светильника наросло столько плесени, что свет был еле заметен, а уж обнаружить дверь так вообще… не получилось.

Но у нас была Юлька, а она умеет проходить сквозь препятствия, так что почти сухое помещение, эдакий давно заброшенный пост наблюдения, был нами обнаружен. Аккуратно сломав замок, я проник внутрь, с облегчением захлопывая за собой дверь. Вымотался. Усталость от трансформаций, от перемещения с собой вещей… она была странной. Я мог заниматься физическим или умственным трудом, испытывая лишь упадок настроения, но любая мысль о трансформации встречала сильнейшее внутреннее отторжение.

— Мне нужно отдохнуть, — положив не высохшую одежду на стул, я уселся сверху, поморщившись от ощущений.

— Я осмотрюсь, — решила Палатенцо, тут же улетая и оставляя меня в темноте. Возражать не хотелось.

Неизвестность пугает. Демоны, сидящие под кроватью — полная фигня по сравнению с неосапиантами. Ты понятия не имеешь, чего от них ожидать. Даже самая смешная и нелепая способность может быть применена самым неожиданным образом. Вот тот же старший лейтенант Темеев. Примитивная элекроперцепция. Полная фигня, по сути, разве что можешь определить, куда в городе шарахнула молния. Однако, правильно развитая, она позволяет парню поддерживать внятный контакт с генератором — Юлькой. Сквозь толщу камня, сквозь пространство. Или та же Сидорова? Разожги мы здесь костер побольше, в смысле, совсем побольше, чтобы даже чертям в аду жарко стало — я уверен, что эта жидкосисьтая сумела бы дотянуться до этого огонька и услышать нас.

И как вот удирать от тех, у кого в кармане целая пачка таких козырей? Тем более от «когтей», у которых приказ долбить по мне… Пусть и не на поражение, а на задержание, но хер редьки не слаще совершенно.

Дела…

— Здесь выше есть помещение! — напугала меня до усрачки выскочившая сверху Юлька, — Я заметила там трубы, от которых идёт пар. Наверное, там тепло. И есть освещение.

— Великолепно, — поежился я, чувствуя, как зажевал от испуга жопой половину мокрого камуфла, — Значит, двигаемся выше.

Пришлось вновь трансформироваться и напрягаться, но это того точно стоило. Попав в теплое помещение, я еле успел раскидать по полу одежду, а затем упал на нее как подрубленный, испытывая невероятное желание зачирикать — тут было очень тепло. Восхитительно тепло. Воняло, правда, просто невероятно как, скорее всего вечно влажными и перегнившими китайскими тряпками, в которых зарождались и дохли поколения крыс, мышей, клещей и риэлторов, но мне было уже на-пле-вать.