По стопам Господа

Я хотел отшутиться, мол, мне себя в этой ситуации со стороны не видно, но возникло такое же ощущение, как в городском бассейне Окриджа, когда мы с ребятами дурачились, пробуя разговаривать под водой: мы вопили что было мочи, пуская пузыри, однако слов друг друга разобрать не могли. Казалось, ладонь Рейчел тает и сливается с моим лбом. И это почему-то было приятно. Я хотел проверить в зеркальце на солнцезащитном козырьке, действительно ли рука Рейчел втаяла в мою голову, но и шевельнуться не мог. Издалека меня окликала какая-то женщина. Прежде чем я успел ответить, большая синяя волна накрыла меня – и утащила вниз, в непроглядную темноту.

* * *

Я сижу на улице в группе мужчин, которые спят, привалившись спинами к стене. Передо мной тлеющие угольки обвалованного костра. Небо светло от мириад звезд. Рядом сидит мужчина в хитоне. Его зовут Петр.

– Зачем тебе это? – тихо говорит он. – Там тебя ждут одни беды и унижения. Даже если люди будут слушать тебя, жрецы и старейшины отвергнут. Да и римляне не станут смотреть безучастно. Я боюсь, что тебя убьют!

Хоть он и не называет место, куда я собрался, я знаю, что речь об Иерусалиме.

– Ступай прочь, – говорю я ему. – Тебе дорого то же, что и собаке: усладить и накормить плоть.

Он в полном смятении хватает мою руку.

– Так просто меня не прогонишь! Мне был сон. Если пойдешь туда – тебя казнят.

– Спасший жизнь свою, потеряет ее, – отвечаю я.

Петр в замешательстве горестно качает головой.

Место действия внезапно изменяется. Я на высокой горе и смотрю на равнину. Рядом со мной сидят трое мужчин.

– Когда войдете в город, – спрашиваю я, – что станете говорить про меня?

– Что ты – помазанник Божий.

– Не говорите так про меня. Говорите из глубины сердец ваших о том, что видели. И не больше того.

– Да, Учитель, – отвечает мужчина по имени Иоанн. У него карие глаза, огромные, как у девушки. Покосившись на Петра, он осторожно спрашивает: – Слышал, ты намерен отправиться в Иерусалим?

– Да.

Иоанн неодобрительно трясет головой.

– Тамошние жрецы не будут знать, как с тобой поступить. Испугаются – и осудят тебя на смерть.

– Чаша сия дана мне. И я должен испить ее до дна.

Мужчины молчат. Глядя вниз, на равнину, я чувствую, как на меня накатывает страх. Познать чудо жизни и радость тела – и затем отказаться от всего этого…

* * *

Я вернулся к реальности, зашарил руками в поисках руля и вцепился в приборную панель. Открыв глаза, я увидел прямо перед собой задние огни тракторного прицепа. Рейчел похлопала меня по колену.

– Все в порядке, Дэвид! Я здесь, за рулем.

Руки у меня дрожали – я все еще пребывал во власти страха, объявшего меня в конце сна.

– Как долго вы ехали… без меня?

– Час и двадцать минут. Только что миновали Плимут.

– Я же велел разбудить меня в Плимуте!

– Вы спали так крепко, не хотелось беспокоить.

– Заметили что-нибудь подозрительное?

– Полчаса назад мы проехали мимо патруля на шоссе, потом мимо плимутских полицейских – ноль внимания. Думаю, все в порядке!

Но сама она выглядела далеко не в порядке. Когда мы наконец доберемся до безопасного места, она скорее всего сломается. Впрочем, и я держался на одном адреналине. Борьба за выживание блокировала эмоциональную реакцию на то, что я недавно застрелил человека – пусть и убийцу, подосланного Гели Бауэр.