По стопам Господа

Гели недоверчиво заморгала.

– На такую ерунду я не куплюсь! Что невозможно – то невозможно.

Скоу хохотнул.

– Это невозможное не только возможно, но и случится неизбежно.

– Если вы не сказки рассказываете, то что мешает загрузить нейрослепок Година после его смерти – через месяц, или через год, или через десять лет? Ведь и без Година, как я понимаю, «Тринити» будет создан, да? Как вы сказали, "рано или поздно".

– Разумеется. Но в том сценарии Питер умирает без малейшей уверенности, что все случится, как он задумал. Ему пришлось бы отбросить коньки банальным и миллиарды раз проверенным способом – и уповать на то, что мы выполним свое обещание и воскресим его в компьютере.

– Теперь понятно.

Гели пыталась осознать все далеко идущие последствия неизбежной и скорой смерти Година.

– А ко мне вы зачем пришли? – спросила она с предельной прямотой.

Скоу еще раз затянулся и посмотрел Гели прямо в глаза. Было ясно, что сейчас ему не до игры в большого начальника.

– Я пришел спасти вашу задницу. А заодно и свою.

– Я и не знала, что моя задница в опасности, – ухмыльнулась Гели.

– Ну так знайте. Проект «Тринити» вот-вот гавкнется.

Теперь до нее окончательно дошел смысл происходящего разговора. Корабль тонет, крысы ищут спасательные шлюпки.

– Но вы только что говорили про неизбежность успеха.

– В конечном итоге. А в данный момент все застопорится. Годин при смерти и уже точно не успеет создать действующий компьютер. Без него двигать проект некому. Филдинга нет в живых. Рави сделал все, что мог, и на большее не способен. Нет того могучего ума, который необходим на завершающем, самом трудном этапе. И если мы не сумеем представить правительству хотя бы какой-то работающий образец, потратив почти миллиард долларов…

– Миллиард?

Скоу раздраженно махнул рукой.

– Гели, на самом деле это не деньги для проекта такого масштаба! При создании опытного образца мы не просто использовали новые технологии; мы их создавали с нуля. Одна успешная разработка голографической памяти чего стоит! А мы добились и иных результатов. Можно сказать, что гигантская работа проделана за гроши.

– Ладно, ладно, поняла.

Мозг Гели работал так же напряженно, как во время боевой операции, когда речь шла о выживании.

– Вы сказали, что Годин между процедурами работает над «Тринити». А где именно? В Маунтин-Вью?

Скоу отрицательно помотал головой.

– Существует второй исследовательский центр «Тринити». Где он находится, я скажу лишь в том случае, если мы с вами придем к определенному соглашению. Дублирующий исследовательский центр был создан еще два года назад – сразу после того, как мы узнали, что президент приставит Теннанта для этического надзора за проектом. Годин уже тогда понимал: наступит день, когда потребуется делать то, о чем Теннанту и правительству знать не нужно. И заранее позаботился о запасном варианте.

С каждой новой фразой Скоу Гели приходилось менять оценку ситуации.

– Вы мне скажете четко, на каком этапе создание «Тринити»? По сути, ни хрена не получилось?

– Нет, дело не так уж плохо. В данный момент у нас есть работающий опытный образец. Кстати, именно он предсказал, что Теннант попробует спрятаться в национальном парке Фроузн-Хед. Нейрослепок Теннанта, загруженный в компьютер, выдал нам, где его искать. Вот вам загадочный информатор, про которого вы так стремились узнать. Теннанта выдала его собственная память, к которой у нас свободный доступ.

Гели ушам своим не верила.

– Это при вас произошло?

– Нет, я там не присутствовал, хотя сам опытный образец видел и знаю, как он работает. Это и впрямь за пределами воображения.

– Стало быть, профессор Вайс все-таки ни при чем? И про Фроузн-Хед вы узнали от машины?

– Именно.

– Боже мой! Если эта ваша штуковина способна на такие вещи, с какой стати вы оцениваете вашу работу как неудачу?

Скоу нервно рубанул воздух рукой.

– Это частичный успех «Тринити» и против обещанного – ничтожный. Но даже этот прорыв произошел лишь двадцать часов назад. Объяснять сложности доведения машины до ума сейчас не время. Скажу коротко: от доступа к воспоминаниям до полноценно работающего в компьютере мозга человека путь не просто длинный, а чудовищно длинный!

– Это был кристалл, да? – вдруг сказала Гели. – У часов Филдинга был странный такой брелок. Он-то вам и нужен был, чтобы образец заработал!