По субботам не стреляю

Мы присоединились к остальной компании. На траве уже была раскинута скатерть-самобранка с пластиковой посудой, привезенными из дома закусками и бутылками красного вина. Шашлыки истекали соком и источали восхитительный запах. По дороге к «столу» я еще предавалась печальным размышлениям, но при виде всего этого великолепия у меня вдруг проснулся зверский аппетит. Я еле дождалась своей порции шашлыка и тут же начала жадно рвать его вилкой, ножом и зубами.

– Подумала – и стала кушать, – ехидно прокомментировала сестра.

За едой все время шел довольно оживленный треп ни о чем. Кроме нашей троицы, там было восемь человек – четыре пары. Из этих восьми я помнила только одного, и то смутно. Но это было совершенно неважно. Компания оказалась на редкость легкой в общении.

После еды все разбрелись кто куда. Трое Левочкиных приятелей, прихватив своих спутниц, отправились «за земляникой».

– И землянику не забудьте! – напутствовал их Левочка.

Четвертый приятель, по имени Митя, еще за обедом смотрел на меня заинтересованно, а тут, видимо, решил перейти к делу, несмотря на присутствие белокурой и немного смахивающей на куклу спутницы Кати. Сперва они явно собирались «за земляникой», но Митя вдруг передумал и подсел к нам. Катя переминалась с ноги на ногу в некотором отдалении, потом села, достала какой-то яркий журнал и принялась его рассматривать, время от времени бросая в нашу сторону красноречивые взгляды. Митя поговорил о погоде и красоте здешних мест и наконец решил взять быка за рога.

– Ирочка, – сказал он, – здесь так хорошо, а вы какая-то невеселая. О чем вы все время думаете?

Он был довольно симпатичный, этот Митя, и в принципе вполне можно было бы с ним пофлиртовать. Можно было бы, если бы не эта Катя с ее журналом, в котором она ни разу не перевернула страницы, если бы не исходившие от нее волны ярости. Терпеть не могу наживать врагов на пустом месте. Я внимательно посмотрела на Митю и спросила:

– Вы действительно хотите знать, о чем я думаю?

Он кивнул:

– Конечно!

– Ну смотрите! Я думаю о том, кто убил моего поклонника – не мой ли жених?

Ну и вид сделался у этого Мити! Не знаю, может, он подумал, что я ненормальная или что я происхожу из мафиозного клана, а может быть – что я его таким образом отшиваю. Во всяком случае, он немедленно встал, промычал что-то вроде: «Спасибо, я понял» – и удалился в сторону Кати.

– Ну, Ирка, – восхитилась сестра, – с тобой не соскучишься! То меня ругаешь за жесткость, а то сама...

– Ничего, ничего, правильно, – одобрил Левочка. – Так ему и надо! Что это за манера!.. А кстати, Ирочка, чего это вы такая грустная? Не хотите ли, девочки, рассказать мне, что такое происходит в вашей жизни? Про Никиту я знаю только из газет и из телевизора. Кажется, это имеет к вам гораздо более непосредственное отношение, чем я думал? При чем здесь Ирочкин Костя? Если, конечно, это не секрет...

– Да нет, Лева, – махнула рукой сестра, – Какие от тебя секреты! А при чем здесь Костя – это хороший вопрос. Вот и мы с Иркой хотели бы знать...

Она растянулась на подстилке, сосредоточенно жуя травинку, и ни с того ни с сего брякнула:

– Вот скажи, Левочка, если бы мы с тобой решили пожениться...

«Вот свинья! – с негодованием подумала я. – Зачем же она над ним издевается?!»

Левочка грустно молчал.

– Я говорю, если бы мы решили пожениться, – как ни в чем не бывало продолжала Маринка, – а у меня был бы поклонник, еще с давних времен... Скажи, во-первых, тебя бы это волновало?

– Некорректно, – послушно включился Левочка. – Я бы, допустим, был абсолютно счастлив и плевать бы хотел на всех и вся. Но ведь ты, как я понимаю, говоришь о Никите и Косте? Костю я совсем не знаю... Мало ли какие у него могут быть комплексы! А тут такой соперник – знаменитость, звезда! Это, знаешь ли, не так просто... На этом элементарно можно свихнуться. Вы что, думаете – Костя его убил? Из ревности?

– Погоди, Левочка, не спеши, – попросила Маринка. – Вот представь себе: вдруг этот самый хахаль узнает про тебя что-то такое, что мне, то есть невесте, наверняка ужасно не понравится... Как ты думаешь, что это могло бы быть?

– Что я – импотент? – вдохновенно предположил Левочка.

– Ну насчет этого, думаю, я сама была бы в курсе.

– Что я – голубой, или нет, лучше – бисексуал?

Сестра красноречиво взглянула на меня. Я отрицательно покачала головой.

– А ты уверена? – поинтересовалась она.

– Уверена. Отстань.

Левочка почесал в затылке и выдвинул следующую версию.

– Может, он узнал про мое темное прошлое? Что я убил кого-нибудь или ограбил? Стойте, а вот еще лучше: может, я женат?

– Знаете что, – сказала я, – подите-ка вы куда подальше со своими идеями! Никита впервые услышал от меня о Косте в пятницу вечером. А убили его в субботу днем. Когда же он, по-вашему, успел собрать информацию?

Левочка смутился.

– Да, действительно... Тогда я, пожалуй, за ревность, осложненную комплексами. Слушайте, чем это мы здесь занимаемся? С чего вы взяли, что это Костя?