По свежему следу

— Всевышний, мы бедные, мирные люди.

Заскрипел засов, люк приоткрылся. Появилась голова хозяина, и Софи тут же ударила по ней носком ботинка. Араб скатился по лестнице. Никакого автомата у него не было.

В люк нырнули французы.

Женщина, жена хозяина подвала, закричала.

Фабре наставил на ее мужа винтовку и заявил:

— Заткнись, вонючая тварь, или я пристрелю твоего мужа, а потом и детей. Кстати, где они?

Подвал был разделен на несколько помещений брезентовыми перегородками. Из-за одной из них вдруг выскочил подросток лет четырнадцати-пятнадцати с ножом в руке. Софи, уже спустившаяся вниз, первым ударом выбила нож, вторым послала парнишку в нокаут.

Белучи срывал полотна. В крайнем помещении на большом топчане, прижавшись друг к другу, сидели мальчик лет десяти и девочка помладше. У стены пытался приподняться старик лет шестидесяти пяти, а то и семидесяти.

Белучи направил на них ствол автомата и заявил:

— Не двигаться! Или я стреляю. И без шума!

Женщина бросилась к подростку, привела его в чувство.

Вскоре все семейство оказалось на топчане.

В помещение вошел майор Адамсон и заявил:

— Прекрасно! Все семейство в сборе или кто еще бродит по городу?

— Все тут! — ответил, опустив голову, мужчина.

Майор повернулся к подчиненным и приказал:

— Быстро обыскать подвал! — Он взглянул на сирийцев. — Будем знакомиться, господа. Я советник подразделений вооруженной оппозиции, борющейся с режимом тирана Асада. Фамилию и имя вам знать необязательно. Для вас я просто господин майор. Представь нам, уважаемый, свою семью, — сказал Адамсон мужчине.

Сириец посмотрел на жену. Та плакала.

— Я — Марги Карими, в прошлом автомеханик, — проговорил он. — Ни за Асада, ни против него не воевал. Сугубо мирный человек. — Он кивнул на женщину, которая сумела взять себя в руки. — Это Бабуль, моя жена. Она раньше работала воспитательницей в детском саду. Старший сын Вадиг, ему четырнадцать лет.

Софи рассмеялась и спросила:

— Это тот герой, который бросился на меня с ножом?

— Он принял вас за мародеров. Защищал семью. Так должен поступить любой мужчина, а Вадиг уже взрослый.

— Это заметно, — сказала американка, усмехнулась, подошла к топчану, взяла парня за подбородок. — Запомни на будущее, ублюдок: увижу в руке что-нибудь похожее на оружие — пристрелю. Хотя нет, убивать не буду, сделаю из тебя инвалида.

— Не трогайте его, — выкрикнула Бабуль и тут же получила пощечину от Софи.

— Лейтенант, назад! — приказал ей Адамсон.

— Дерьмо! — заявила Келли и отошла за спину майора.

— А что за старик лежит сзади? — спросил он.

— Это мой отец Рамиз. Он болен, у него рак желудка, — ответил Карими.

— Рак? Значит, скоро сдохнет. Хотя кто знает. Ясно.

Появился сержант Фабре.

Софи улыбнулась ему.

— Подвал осмотрен, — доложил он. — По размерам такой же, как и наш бывший. Есть продукты, из крана течет вода. Имеется даже туалет в отдельной каморке. С унитазом, но без бака.

— Что еще?

— Оружия нет.

— Что они принесли?

— Консервированное мясо, сосиски, копченую рыбу.

Адамсон повернулся к Карими и осведомился:

— Где взял?

Сириец объяснил:

— Здесь недалеко, на улице Хаури. Там продовольственный склад повстанцев. Отступая, они его подорвали. При этом обрушилась плита перекрытия, отгородила часть склада, где хранились консервы, рыба, немного муки и круп. То, что мы принесли, взято оттуда.

— Нехорошо брать чужое.

— Верно, но эти продукты доставлялись в Алеппо как гуманитарная помощь. Они предназначались для раздачи населению.

— Тому самому, которое не признавало новую власть?

— Власти у нас никакой не было.

— Заткнись, если не хочешь, чтобы твоя жена осталась вдовой, а дети — сиротами!

— Есть одна проблема, майор, — сказал Фабре.

— Что за проблема?

— Наши тут уместятся, а вот куда девать семью?

— На кухне места не хватит?

— Так там готовить надо.

— Вот эта женщина с дочерью и будут готовить нам еду. Старика можно засунуть в какую-нибудь каморку.

— А зачем он нам вообще нужен? — осведомилась Софи и сморщилась. — Все равно скоро подохнет. Пристрелить его да выбросить на улицу. Там много таких трупов. Будет еще один. А здесь станет свободнее.

Карими упал на колени.

— Майор, умоляю вас, не трогайте отца. Мы уйдем на кухню. Есть еще подсобка. Будем жить там, готовить вам еду, делать все, что вы прикажете, только не трогайте отца. Пусть умрет своей смертью. И еще, господин майор, очень прошу, чтобы ваши люди не тронули жену и дочь.

Умоляю.

— Хватит ныть. Никто не тронет твою семью, если будешь выполнять мои приказания, а твои домочадцы — повиноваться каждому моему слову.

— Да, господин майор, мы будем делать все, что вы прикажете. Обещайте, что оставите нас в живых. Потом, когда соберетесь уходить.

— Не многого ли просишь, собака?

— Умоляю.

Софи брезгливо посмотрела на сирийца и буркнула:

— Ничтожество!

Майор добавил:

— Встал и увел семейку на кухню. Там находиться под охраной, жене и дочери готовить завтрак на десять человек. Для себя то, что останется. Понял?

— Понял.

— Не слышу!

— Понял, господин майор!

— Проваливайте!

Семья перешла на кухню, где была еще и подсобка. Там они с трудом и разместились. Старика сын и внук перенесли на руках.