По таёжным тропам. Записки геолога

Несколько лет Розенфельд искал подходящие пути сообщения, одновременно выясняя экономические возможности края.

В 1914 году к нему присоединились старатели Михаил Канов, Софей Гайфуллин и Сафи Шафигуллин, по прозвищу Бориска.

Они работали раньше на охотских приисках, затем перебрались в район Ямска. Узнав, что Розенфельд собирается пробраться в бассейн Колымы, объединились с ним, с тем чтобы провести поиски золота в колымских притоках.

Из Ямска они верхом доехали до Хупкачана. Бориска остался стеречь лошадей, а Розенфельд с Кановым и Гайфуллиным опустились вниз на батике до устья Декдекана. Там Розенфельдом еще в 1908 году были замечены выходы крупной кварцевой жилы. По пути Канов и Гайфуллин проводили лотковое опробование речных наносов. Пробы в основном давали невесомые знаки. Золото было обнаружено и в устье Декдекана, где в обрывистом берегу среди песчано-глинистых сланцев выделялись мощные кварцевые жилы со слабым сульфидным оруденением.

Наличие знаков в речных наносах создало у Розенфельда уверенность в том, что эти жилы золотоносны. Впоследствии они под названием Гореловских вошли в литературу и в течение долгого времени были единственным свидетельством золотоносности Колымы. Опробования жил Розенфельд произвести не мог из-за отсутствия соответствующего оборудования. Он рассчитывал вернуться сюда в следующем году.

При возвращении (батики тянулись волоком) в ряде мест по Хупкачану также были обнаружены знаки золота, поэтому Бориска и Канов решили остаться здесь на зиму и провести шурфовку. Розенфельд с Гайфуллиным вернулись в Ямок.

В Ямске они узнали о войне с Германией. Софей, Канов и Бориска были запасными, в связи с чем Софей зимой направился в Хупкачан и вывез оттуда Канова.

Бориска отказался возвращаться и остался один. Он добрался до Среднекана и в одном из его притоков обнаружил золото. Проезжавшие мимо якуты М. Александров, А. Колодезников и Н. Дмитриев нашли его мертвым на краю шурфа с богатым золотом. Все снаряжение Бориски состояло из окончательно сработанного кайла, деревянного лотка и двух жестяных банок из-под консервов, которые служили ему котелком и посудой.

Причина его смерти остается загадочной. Нашедшие его якуты говорили, что у Бориски было довольно много продуктов, так что с голоду он умереть не мог. Сам он по натуре был очень здоровым и физически сильным человеком. Существует версия, что он был убит и ограблен.

Впоследствии на месте его гибели был организован прииск «Борискин» с очень хорошим золотом.

* * *

Бориска погиб, по-видимому, в 1916–1917 годах. Один из первооткрывателей Алдана Вольдемар Петрович Бертин в 1916 году находился в Охотске. Приехавшие из Оймякона якуты-торговцы сообщили ему, что на Колыме в районе Сеймчана моет золото татарин-старатель. Якуты предложили Бертину взять на себя организацию старательских работ, причем перевозку грузов и выделение рабочей силы, а также снабжение местными товарами и финансирование брали на себя. Бертин собирался эмигрировать в Новую Зеландию и отказался от этого предложения. Но уехать Бертину не удалось. Он был мобилизован и отправлен на фронт.

* * *

Осенью 1916 года Розенфельд выехал из Ямска во Владивосток, рассчитывая вернуться на следующий год. Во Владивостоке он встретил Шустова, который обанкротился и был не в состоянии финансировать широкие планы промышленного освоения Колымы. В 1917 году Розенфельд приезжает в Петроград и тщетно пытается добиться согласия Геолкома на организацию экспедиции. Заявление о золоте на Колыме встречается с недоверием. После этого, он обращается в Министерство путей сообщения с предложением организовать комплексную экспедицию, на что получает согласие. Однако в связи с политическими событиями экспедиция так и не была организована. Розенфельд возвращается во Владивосток.

Здесь и появилась его знаменитая докладная записка, обращенная к местным промышленникам. Записка эта, озаглавленная «Поиски и эксплуатация горных богатств Охотско-Колымского края», была составлена в конце ноября 1918 года.

Основной базой для развития горного дела Розенфельд считал золоторудные жилы, условно названные Гореловскими. Он отмечал, что жилы расположены неподалеку от реки Колымы. Весьма красочно описывая их внешний вид, Розенфельд в то же время скромно отмечает, что… «количественные содержания золота пока недостаточно исследованы».

Столь же скромно он говорит и о россыпной золотоносности, подчеркивая, что «содержание из-за отсутствия весов не определено». Основной упор им делается на общие геологические соображения, весьма наивные по своему стилю, но отличающиеся красочностью изложения. «Грандиозные геологические перевороты произвели необычайное разнообразие строения и пород; то и дело чередуются пояса первозданных кристаллических пород с эруптивными прорывами и осадочными сильно исковерканными пластами. Рельефы чрезвычайно резкие, складчатость выдающаяся. Необыкновенное изобилие кварцев, различных блесков, колчеданов и охр.