По тёмным мирам

Я примирительно погладил его по лохматой голове и задумался: «В самом деле, маг, надо попробовать мой „слепой“ метод». И, закрыв глаза, начал поиск. Но остановился в недоумении: столько разных следов висело в воздухе, каких-только цветов не было, и как тут узнаешь, который из них «наш»?

― Чудик, а как выглядит след заклинания? Какого он цвета?

― Шутишь, как запах может иметь цвет?

― Понял, ― я обречённо вздохнул, ― значит, ничего не получится. А как можно спрятать запах? В коробку?

― Можно, если коробка магическая. Я понял, к чему ты клонишь. Но в городе магия ― обычная вещь. Ты, наверное, видишь именно эти следы. Я не могу сказать, какой из них связан с «нашим», ― и он виновато опустил голову. Я хотел его немного подбодрить и осторожно погладил по голове. Но результат получился ужасным…

Внезапно Чудик резко повернулся ко мне, и я ахнул, увидев у своего лица огромные зубы. До сих пор не понимаю, как мне удалось уклониться и, спрыгнув на землю, откатиться в сторону. Я замер, наблюдая, как мой «малыш» готовится к прыжку, чтобы навсегда покончить со мной. Бежать не мог, меня словно парализовало и, должен сказать, так не вовремя! Оставалось только надеяться на чудо. Моё Чудо…

Зверь остановился, замер и заскулил, спрятав голову в лапы, словно провинившаяся собака. Я понял, что на этот раз пронесло. Чудик плакал, а у меня не хватало смелости подойти к нему и утешить. Просто мне было страшно. Да, я совсем не герой, и часто жалею об этом. Но что поделать? Я обыкновенный человек. И всё же решился поговорить с ним, правда, на расстоянии, не вставая с земли.

― Чудик, это кончилось? Ты справился, молодец, ― но мой голос звучал очень неуверенно, вероятно, даже испуганно, потому что лохматый друг заплакал ещё сильнее. Но, несмотря на это, я всё ещё не мог решиться подойти к нему. Он вдруг развернулся и сначала медленно побрёл, а потом потрусил всё быстрее и быстрее по улице, прочь от меня.

Я хотел его остановить, но струсил и промолчал. Сидел на земле, спрятав лицо в колени, чтобы только не видеть, как он уходил от меня. Мой друг. Тот самый, что только что чуть не убил меня. Да, тот самый, что столько раз меня спасал. В памяти всплыли слова мага ― «друзья часто предают». Что я сейчас делаю? Ничего особенного, просто предаю…

Я бежал как сумасшедший, задыхаясь, потому что последний раз бегал уж и не помню, когда. Кажется, в школе, на соревнованиях. Я пытался его догнать, крича из последних сил:

«Стой, кому говорю, Чудик! Куда помчался? Хочешь, что б я сдох прямо здесь и сейчас? Вернись, паразит, всё равно догоню и надаю по шее, раз не слушаешь старших. Чудик, друг, погоди, я совсем на тебя не сержусь…»

Он остановился, но ко мне не повернулся и позволил мне кое-как доковылять до него. Что я и сделал с большим трудом, чтобы повиснуть на его шее, тяжело дыша.

― Шустрый какой, да? На четырёх лапах бегаешь, поэтому решил, что не догоню? Оболтус. Как бы не так… ― и я с трудом забрался ему на спину, чтобы там в изнеможении упасть, зарывшись в его шёлковую пушистую шерсть.

Он тяжело вздохнул и тихо пробасил:

«Я же не нарочно, Алекс, мне самому плохо. Прости, что не смог его удержать».

― Как это не смог? Ещё как смог, а то меня уже не было бы в живых. Ты справился, Чудик. Ты у меня молодец. И, пожалуйста, больше не убегай. Я в плохой форме… Вот вернусь домой, ― бормотал себе под нос, чувствуя, что мой друг медленно бредет по улице и прислушивается ко мне, ― обязательно буду каждое утро бегать в парке, обещаю…

― А от кого будешь бегать? ― в его голосе появилось любопытство.

― Ни от кого, просто буду тренироваться…

― А что такое… ладно, не буду. Но так не интересно.

―Это точно. Тогда буду бегать от какой-нибудь собаки, там их в парке много. Так лучше?

― Лучше, особенно, если она тебя догонит, ― хрюкнул мой несносный братишка. И я тоже засмеялся.

Какое-то время мы просто медленно брели вдоль незнакомой улицы, редкие прохожие с ужасом шарахались от нас и убегали сломя голову. Ещё бы, такой страшный зверь ― и вдруг рядом. Я их понимал. А вот Чудика это откровенно забавляло, и его хвост всего с двумя полосками был победно скручен колечком и радостно помахивал из стороны в сторону.

Пока мой друг-шалун развлекался, я вдруг почувствовал резкую боль в животе, потом страшную слабость и головокружение. Очнулся от шершавого языка Чудика, старательно меня вылизывавшего.

― О, Алекс, ты очнулся? Надо же, прямо на мне в обморок грохнулся, а всё потому, что давно не ел. Садись-ка и посмотри, что твой заботливый «братик» тебе принёс.

Я сел, подталкиваемый его носом, и посмотрел на землю. Там на какой-то тряпочке лежала огромная ароматная лепёшка, как оказалось, с вкуснейшей начинкой, напоминавшей паштет с зеленью. Я всю жизнь ненавидел паштеты, но сейчас набросился так, словно это был мой последний ужин, а может, и обед ― как тут разберёшься, без солнышка?