По ту сторону…

– Да, детка, жизнь моя – дрянь, и не потому, что я жила плохо или в чем-то нуждалась, нет, наоборот, жила я как в сказке. Я же ведь очень красивая была и смолоду умела этой красотой пользоваться. У меня всегда были богатые поклонники, самые лучшие любовники, я всегда купалась в роскоши и всеобщем обожании. Мне предлагали замужество, но я смеялась им в лицо, я презирала тех женщин, которые выходили замуж, варили борщи, стирали грязные носки. Потом портили себе фигуру, чтобы произвести на свет вечно орущее существо, на которое они тратят всю свою жизнь и здоровье. Нет, это было ниже меня, и их мужья, которые приходили ко мне за сказкой, что не могли получить дома, казалось, пойдут ради меня на все. Но я тогда очень ошибалась. Знаешь, что самое ужасное на свете?

– Что? – спросила тогда молодая девушка.

– Это любовь! Да, да, эта та самая ненужная любовь, которая пришла, когда мне уже сорок пять стукнуло. Но знаешь, я и в сорок пять выглядела намного лучше некоторых двадцатилетних.

Он был младше меня на пять лет, женат и двое детей, и как ни странно, остался равнодушен к моим прелестям, как я не старалась, он никак не реагировал. А я с ума по нему сходила, ревновала его к жене. Он меня начал избегать, не отвечал на звонки и прятался, как от чумы.

Я пошла к его жене и навешала ей лапши на уши, как нам замечательно с её мужем, и чтобы она оставила его. К моему удивлению, она не кричала на меня, космы не выдергивала, знаешь, как в фильме «Любовь и голуби», я тогда это как-то так представляла. Она меня выслушала и молча закрыла дверь перед моим носом.

А ночью пришел мой любимый, пьяный и злой. Я его приняла с распростертыми объятьями. Все было прекрасно, но я все испортила. Взяла и ляпнула, что жена у него дура толстая в потрёпанных джинсах, и тогда он понял, что это благодаря мне его выгнали из дома. Ой, как он меня тогда избил, обозвал старой проституткой, которая сдохнет в полном одиночестве, и то, что я даже мизинца его жены не стою. Он ушел, а я осталась одна, и такая меня горечь взяла, никак не могла я понять, как это меня, красавицу, самую прекрасную – распрекрасную, вдруг променяли на простушку с её борщами да детьми сопливыми.

После этого у меня такое отвращение к мужчинам началось, знаешь, почувствовала себя общественным сортиром, куда нужду приходят справлять. Так что послала я всех лесом и осталась одна. Вот уже почти десять лет живу одиноко. Друзей у меня никогда не было, подруг тем более, кто ж захочет дружить со стервой, которая всех презирает, ну и детей, сама понимаешь, тоже не нажила.

– Да, интересная судьба, как в книге, но ведь все можно наладить, можно завести подруг, ребенка из детского дома взять.

– Ты, должно быть, шутишь, детка. Ребенка мне никто не даст, и возраст не тот, и семейное положение не позволит. А благодаря моему прескверному характеру дружить со мной ни кто не хочет.

Вот знаешь, и тебе про всю свою жизнь рассказала, потому что боюсь, что помру одна, завоняюсь в квартире и похоронить некому будет. Закопают под табличкой с номером, и всё, не останется от прекрасной Аллы, которая попортила столько жизней, ничего, а если кто и вспомнит, то вряд ли хорошим словом.

Ива тогда долго успокаивала новую знакомую и пообещала звонить ей, и если будет проездом в Москве, навещать одинокую женщину. И они и вправду созванивались какое-то время после смерти мамы. Иванна была в столице и хотела навестить Аллу Григорьевну, но новые жильцы её квартиры сказали, что она умерла. Девушка даже ходила на её могилку, цветы относила.

И вот теперь, глядя на красивую, цветущую, полную сил женщину, она поняла, что такое второй шанс. Женщина, конечно, её не узнавала, но общалась с ней очень приветливо и тепло, и самое смешное, поделилась рецептом своего фирменного борща.

Выплывая из воспоминаний, она прижалась к Косте, и подумала, что вот сейчас она абсолютно счастлива: рядом любимый мужчина, напротив -родной дедушка, а вокруг хорошие люди, которые, конечно, еще не стали друзьями, но Ивушка чувствовала, что обязательно ими будут.

Глава 20

После обеда началось приготовление к празднику. На улицах города вывешивали гирлянды из цветов, устанавливали столы и скамейки, сооружали сцену, с которой будет идти праздничное представление. Костя занялся проверкой безопасности и отправился в штаб своей дружины, а Иванну передали под опеку Вероники, которая должна была отвезти её в город к той самой Инессе, с которой она познакомилась в первый день в Ирии. Девушка должна была приготовить Иванну к празднику.

Сидя рядом с высокой, красивой и уверенной в себе девушкой Ива немного робела.

– Вероника, а ты давно здесь, я имею в виду, по эту сторону?

Девушка ей улыбнулась, отчего стала выглядеть как то по-хулигански.

– Ну уже лет тридцать с лишним.

Ива удивленно раскрыла глаза и задала следующий вопрос.

– А сколько же тебе лет?

– Посчитай, сюда я попала, мне восемнадцать только стукнуло.

– Вау! А как ты здесь оказалась?

Вероника засмеялась, но все же ответила: